Красавица Жюстин и ее жених Майкл опаздывают на собственную свадьбу. Когда они все-таки приезжают, все гости искренне желают молодым счастья. Но вот слово берет мать невесты, и идиллия разрушена. Жюстин убегает от гостей, принимает ванну в то время, когда она должна разрезать свадебный торт, и вообще всячески избегает жениха. Доведя свое поведение до абсурда, Жюстин прямо на свадьбе желает новоиспеченному мужу счастья без нее, и фактически бросает его. У нее начинается затяжная депрессия.
Вторая часть фильма повествует о родной сестре Жюстин, и казалось бы, никак не связана с первой. Семья Клэр очень благополучна, у нее есть любимые муж и сын, и сумасшедшая сестра. Жюстин приезжает погостить и заодно встретить с семьей сестры маленькую планету Меланхолию, которая должна пройти в критической близости от Земли.
«Меланхолию» после «Антихриста» все ждали с замиранием сердца – что же еще придумает великий провокатор Ларс фон Триер? Казалось бы, шокировать больше уже невозможно. Но ему это удалось. Изначально подогрев интерес к картине своим прогитлеровским выступлением на Каннском кинофестивале, режиссер совершил невероятное – на артхаусную ленту невозможно было достать билеты ни в день премьеры, ни в день выхода фильма на экраны. Зрители ждали шока, и они его получили. Шок от завораживающей красоты «Меланхолии», от удивительной гармонии видеоряда и музыкального сопровождения. От того, что самый известный женоненавистник в мире вознес женщину до небес и сделал подобием вселенского разума.
Несмотря на то, что фильм по сути депрессивный, он вызывает какой-то тихий восторг. Если у Терренса Малика, соревновавшегося с Триером в Основном конкурсе Канн, получился фильм об идеальном зарождении жизни во Вселенной, то у датчанина – об идеальном конце жизни в той же Вселенной. Вместе у них получился прекрасный тандем, который по счастливой случайности попал в один конкурс. Неизвестно, кто у кого подглядел картинки планет и галактик, но ясно одно – они показали миру, что астрономическим снимкам есть место не только на канале Discovery, и космос вполне может сосуществовать в одном пространстве с обычными человеческими переживаниями.