О чем сериал «Союз спасения: Время гнева»
Многосерийный проект, посвященный восстанию декабристов на Сенатской площади, начинается издалека, аж с парижской весны 1814 года. Русская армия празднует победу над Наполеоном, а юный и восторженный поручик Семеновского полка Сергей Муравьев-Апостол влюбленно смотрит на принимающего парад императора Александра I. Но уже через шесть с половиной лет Семеновский полк после бунта будет расформирован. Офицеры, среди которых и Муравьев-Апостол, отправятся в Киевскую губернию. Не только в Петербурге, но и там зародится тайное общество, члены которого выйдут морозным декабрьским утром 1825-го на Сенатскую площадь и изменят историю.
Зачем смотреть
Технически «Союз спасения. Время гнева» состоит из трех частей: кадры, вошедшие в фильм 2019 года, сцены, не поместившиеся в него, и совершенно новый материал, доснятый режиссерами Никитой Высоцким и Ильей Лебедевым.
Если фильм рассказывал, что произошло, то сериал отвечает на вопрос «почему?». У создателей появилась возможность дополнить историю, раскрыть детали, углубиться в мотивы, и воспользовались они ей по полной программе, изрядно расширив вселенную «Союза спасения». Появились новые линии и новые персонажи, колоритные, живые, яркие. Исполняют их лучшие актеры российского кино. Роман Мадянов перевоплотился в интригана Аракчеева, Максим Аверин стал интеллигентным Сперанским, а Сергей Безруков вообще делает всех в роли Волконского.
Для уже знакомых героев, представителей офицерской элиты, подавшихся в заговорщики, нашлись дополнительные занятия. Радикальный и мрачный Пестель (Павел Прилучный) вершит продовольственные аферы, Муравьев-Апостол (Леонид Бичевин) шепчет слова любви и усмиряет бунты, Бестужев-Рюмин (Иван Янковский) лихо пьет игристое и красиво скачет верхом под кавер «Наутилуса Помпилиуса».
Красоты в сериале вообще много. Миловидным актерам к лицу бачки, усики, кони, мундиры, эполеты и аксельбанты. Сложно представить, сколько времени у костюмерного цеха ушло на создание роскошного и правдоподобного обмундирования. Костюмы выглядят превосходно, а уж актеры в костюмах — вообще потрясающе, особенно когда включают «гардемаринов» и с ледяной вежливостью хамят начальству, лихо шпажируют и отчаянно в чем-то клянутся. Высшей точки зрительского умиления можно достичь, когда будущие декабристы берут на ручки животных, что, вероятно, должно подчеркнуть их добросердечие. Что ж, это работает. Когда сияющий Муравьев-Апостол тискает пухлого щеночка, а Рылеев прижимает к сердцу котенка, хочется, чтобы время замерло и день страшной казни не наступил никогда.
Идейно сериал вторит фильму, переосмыслившему концепцию «декабризма». Молодцеватые революционеры, хоть и милые на вид, но, как минимум, — наивные. А вот представители власти в массе своей не просто симпатичные, но и мудрые люди. За исключением разве что Аракчеева, сыгранного Мадяновым в привычной вальяжно-жесткой манере.
Снято дорого, с размахом и блеском. Массовые сцены поражают воображение. Камера летает, как птица. За наводнение не было бы стыдно мастеру фильмов-катастроф Роланду Эммериху. Впечатляет эта бешеная, хоть и нарисованная, Нева, декорации дворцов и пунцовые от мороза щеки декабристов. Атмосферно подан Петербург XIX века — вздыбленным памятником Петру, Исаакием в вечных лесах и робко сгустившимся народом на периферии. Да и с современностью найдется немало параллелей, даже слегка опасных: от свистопляски с госбюджетом до усмирения полком крестьянских протестов.
Почему можно не смотреть
Даже тем, у кого в школе была пятерка по истории, будет сложно ориентироваться в изобилии персонажей без постоянного обращения к «Википедии». В фильме помогали титры, поясняющие, кто есть кто. В сериале они исчезли. Понятно, почему — теперь персонажам полагается развернутая предыстория. Но действие мечется между разными годами и героями, оставляя ощущение разрозненности.
Еще одна типичная беда столь масштабных проектов — отсутствие персонажа, за которого зрителю захочется переживать всем сердцем. Наибольшее внимание достается пылкому Муравьеву-Апостолу, у него единственного имеется любовная линия с мастерицей игры на клавесине Анной Бельской (Софья Эрнст). Но влюбленные разъединены физически, их роману не суждено развиться.
Кому же сочувствовать зрителю? Странным образом, милее всех оказывается Милорадович в исполнении Александра Домогарова, петербургский генерал-губернатор, получивший на Сенатской пулю в спину и штык под ребра.
Страстный театрал, он выписал из-за границы «волшебный фонарь» и устроил для светской публики аналог кинопоказа с изображениями жутко извергающегося Везувия. Напрашивается явная параллель: «Союз спасения» — точно такое же, основанное на трагедии, разрушившей жизни, дорогое развлечение. И как тут не вспомнить диалог двух заговорщиков: — Вы представляете, во сколько это чудо обошлось казне? — Можно только догадываться. — День можно было бы Петербург поить и кормить.
