Фильм Джима Лоуча «Солнце и апельсины», снятый по книге Маргарет Хамфрис «Пустые колыбели». Фильм о расследовании, депортации детей, длившейся с 19 века до почти нашего времени. Депортации детей из благополучной Англии, организованной церковными организациями. Депортации, в которой по программе переселения из страны было депортировано более 130.000 детей.
Итак, современная Англия, Ноттингем. К социальному работнику Маргарет Хамфрис обращается немолодая уже австралийка, которая рассказала, как её в детстве вывезли их Англии в Австралию. Услышанное, шокирует Маргарет. Она начинает собственное расследование и раскрывает преступления, являющейся государственной программой по перемещению детей из неблагополучных семей. Интересы детей естественно не учитывались, интересы государства?
В интересах государства и творилось подобное. И именно это, в интересах государства и вводит в ступор. Оказывается и в респектабельной Англии в 20 веке не так всё и правильно, честно и справедливо. Мало того, чудовищная несправедливость, возведена в норму. И никому не было дела до того, что дети попадали в приюты, в нечеловеческие условия, подвергались физическим и сексуальным издевательствам. А ещё, они разлучались с родителями и близкими родственниками навсегда, безвозвратно.
Перед депортацией ласковые дяди и тёти им с лучезарной улыбкой говорили, что там, куда они едут, светит тёплое солнце, и растут сладкие апельсины. Солнце и апельсины. А там оказалось неласковое солнце и апельсины оказалось, что не в радость. И нелегко дастся Маргарет правда. Потому как не все будут заинтересованы в этой правде. Опасное это дело, говорить людям правду, слишком уж риск велик. Особенно в наше время, даже в респектабельной Англии.
Это только лишь на камеру говорится, дети наше всё. Не верь. Деньги, вот это действительно наше всё. Вот деньги действительно вершат судьбами мира и нашими в том числе. В фильме нет каких-то особых изысков, почти документальное кино, всё это действительно было, и действительно так. Это наталкивает на интересные мысли, об общественном строе, да о своём месте в «стройной» общественной системе координат.
