«Думаю, это конец прекрасной дружбы. — Нет, это только начало». Под качающий бит Ханса Циммера (зачеркнуто) Людвига Йоранссона на титрах в зале зажигается свет, Кирилл блаженно потягивается в кресле после напряженных трех часов фильма, а я… Не в силах сдержать раздражение и разочарование, продолжаю гневно смотреть на плывущие вверх имена на черном фоне…
Катя: Я так зла, так зла!
Кирилл: Почему???
Катя: Я ничего не поняла.
Кирилл: Давай я тебе все перескажу.
После сбивчивого пересказа мужа событий фильма, за которыми я, в потугах осмыслить происходящее, гналась, как за Хогвартс-экспрессом, сильно яснее ничего не становится.
Кирилл: То есть тебе не понравилось только потому, что ты ничего не поняла?
Катя: Просто в попытке угнаться за действием я не успевала наслаждаться самим фильмом.
Кирилл: Мне кажется, в начале на тебя вывалили кучу информации, ты потеряла нить и дальше замкнулась, закрылась от фильма. И поэтому не втянулась. Конечно, я тоже что-то недопонял, некоторые моменты надо пересмотреть… Но я специально ничего не ждал от фильма, ничего про него не читал и не смотрел. Я ждал что-то новое – и получил это. Я получил новый опыт. И вообще, я сходил в кинотеатр впервые за полгода! Конечно, эмоционально это было слабее, чем остальные фильмы Нолана – «Интерстеллар», «Дюнкерк».
Катя: Да здесь вообще не осталось никакого места для эмоций. Понятно, что говорить про бездушность Нолана – это уже общее место, но мне казалось, в «Интерстелларе» и «Дюнкерке» его стал в большей степени интересовать человек. И я надеялась, что он будет развиваться в эту сторону.
Да и сами герои все такие условные, схематичные (кроме Паттинсона – он бог). Они все как фигурки на шахматном поле, которых Нолан двигает туда-сюда, комбинации выстраивает, команды придумывает. Ни за каким из героев не стоит какая-то история, которая бы нас зацепила. Карикатурный злодей, «русский олигарх», с «клюквенным» акцентом. И особенно Протагонист, лишенный каких-либо черт характера.
Почему надо на этом акцент делать? Люди – это вообще не самое главное, что есть на Земле. Во вселенском масштабе.
Катя: А мне кажется, самое.
Кирилл: Вообще нет. Но и «Дюнкерк», например. Да, он про человеческое, но не про конкретного человека. Там есть герои, но они тоже мазками сделаны. Кто-то пытается спастись. У других просто проявляются какие-то черты – предательство, героизм… Это о влиянии страха и войны, во что они превращают человека.
Катя: А в «Доводе» вообще нет ничего человеческого. Нолан просто одержим одной идеей обратной энтропии, больше ничего его не интересует.
Кирилл: Да, он ее разрабатывал 20 лет. А ты говоришь – всего лишь этюд, упражнение.
Катя: Ну, Линклейтер тоже снимал 12 лет – а тебе не понравилось.
Кирилл: Одно дело снимать 12 лет, а другое – переваривать идею 20 лет. И снимать не 12 лет, а нормальное количество времени. Потому что когда ты снимаешь 12 лет, у тебя там уже все в труху превращается.
Катя: У Линклейтера не получилось никакой трухи. У него все интересно. Зафиксированное взросление, жизнь в развитии. А здесь просто некий персонаж, о котором ничего не известно – ни в начале, ни в конце фильма.
Кирилл: Понятно, что это неоригинальная идея – мы уничтожаем будущее, и будущее уничтожит нас. Это вот и есть привязка к реальной жизни, почему нет. Есть человеческая история – семья.
Катя: Это не семья. Они все номинальные герои, не живые.
Кирилл: Ты просто не восприняла. Вполне живые персонажи.
Катя: И диалоги такие же – сухие, написанные реплики, быстрое проговаривание текста.
Кирилл: У тебя все скатывается к тому, что слишком быстро. Люди вообще быстро разговаривают.
Катя: Даже в блокбастерах есть какая-то примитивная, но все равно исчерпывающая человеческая линия, хоть и показанная клишированными способами. Даже в твоих любимых «Мстителях». А здесь…
Кирилл: Так, хватит! Это нельзя сравнивать. «Мстители» — это сказка. Здесь фантастика – это функция.
Катя: Так персонажи должны быть главными, а не то, что пули летят! Это должно быть вспомогательными элементами.
Кирилл: Тебе никто ничего не должен!
Катя: Чтобы мне было интересно, должен! Если бы он немного пожертвовал своей тягой к бесконечному экшену…
Кирилл: Ну, и слава богу, что не пожертвовал. Если я хочу какую-нибудь слезливую историю, я посмотрю «Побег из Шоушенка».
Катя: Ну почему обязательно слезливую? Просто ту, которая бы цепляла, приближала к героям. Которая бы вызывала большую эмпатию.
Катя: То есть это очередная «Миссия невыполнима»? Бондиана? Это же все-таки Нолан, от которого хочется ждать чего-то еще.
Кирилл: Ваши ожидания – ваши проблемы (с).
Катя: Ну вот в чем его новаторство?
Кирилл: А почему у него должно быть новаторство?
Катя: То есть, его нет?
Кирилл: Есть.
Катя: В том, что он заставил машины ездить назад? И что?
Мне поэтому в принципе и нравятся фильмы Нолана – «Темный рыцарь», например. Я не говорю про «Престиж» или предыдущие – там меньше на спецэффекты акцент и больше на истории, фокусы. А тут ты смотришь на бэтмобиль и видишь, как он реально едет. Любой другой снял бы то же по сюжетной линии, но, сколько бы я не смотрел блокбастеры, никогда мне фильмы не казались такими реалистичными. В «Интерстелларе» ты летишь в черную дыру, как в настоящую.
Катя: Но кино же не только из этого складывается. Я поэтому и очень расстроилась, что не увидела ничего, кроме реалистично сделанной головоломки, суперкрутой техничности. Здесь нет никакого воздуха, нет места для моих собственных мыслей, домыслов и рефлексии.
Кирилл: Здесь миллиард мест, где ты можешь что-то домыслить. Весь фильм состоит из домыслов!
Катя:- Но я не успеваю это сделать! У меня нет времени отдышаться.
Кирилл: Ну это проблемы-то чьи, Катя?
Кирилл: Да, быстрый темп, это такое решение. Способ донесения фильма, это не плохо и не хорошо. Показывается, как время идет – неумолимо, все происходит быстро, ты не успеваешь опомниться, уже что-то происходит. Да, зрителю некомфортно. И что?
Катя: Физически некомфортно.
Кирилл: В тебя иголки что ли втыкали?!
Катя: Практически да!!! У меня было физическое неудовлетворение после фильма. В тех же спектаклях Бутусова, в которых я тоже не всегда сразу все понимаю, там столько образов, что они у меня в голове интерпретируются по-разному, у меня возникают какие-то свои смыслы. А здесь я как будто должна разгадывать конкретную задачку, и у меня нет простора для собственных ответов.
Кирилл: Одно дело рациональный, а другое – поток сознания, непонятная форма. Вообще-то это очень фантазийный фильм, и это тоже развивает воображение и образное мышление.
Катя: Я рада, что хотя бы тебе понравилось – ты же ценитель его творчества. Было бы совсем грустно, если бы тебе не понравилось.
Кирилл: Ну как раз поэтому мне и понравилось. Потому что я предвзято отношусь. Но да, это не лучший фильм Нолана, и может быть, я ждал чего-то другого. Проблема ожиданий еще в том, что это сейчас практически единственный спаситель проката. Поэтому на фильм возлагалось больше надежд, чем если бы он в обычное время выходил. Так что придется идти в кино еще раз – спасти прокат и лучше вникнуть.
Катя: Ха! Тогда потом ты пойдешь со мной на премьеру нового Бутусова.
Кирилл: Нет, спасибо, тут мне и одного раза достаточно.
