Книги по искусству: один раз увидеть

«100 храмов Золотого кольца России»

Название «Золотое кольцо» появилось почти полвека назад и с тех стало обозначением самого популярного российского туристического маршрута. В книге рассказывается об истории русского церковного зодчества, разновидностях храмах, их создателях и наиболее почитаемых иконах и святых. Многие старинные храмы уже в наше время были реставрированы или даже полностью восстановлены. Возрождение храмов возвратило городам Золотого кольца их цельный образ и неповторимый вид.

Во времена правления Андрея Боголюбского город Владимир имел пять ворот: Золотые, Медные, Иринины, Серебряные и Волжские. До наших дней сохранились только Золотые, с надвратной церковью Положения Ризы Пресвятой Богородицы.

Лазаревская церковь Суздаля освящена во имя праведного Лазаря, также называемого Четверодневным. В ее внешнем убранстве впервые применены изразцы, а главки храма поставлены на подковообразные кокошники — декоративные ложные закомары (наружные полукруглые завершения прясел — плоскостей стен).

Одной из центральных фигур резного белокаменного рельефа Димитриевского собора во Владимире является ветхозаветный царь Давид, автор Псалтири, представленный как божественный певец, с арфой в левой руке и благословляющий правой. И, конечно, владимирские храмы украшены стилизованными изображениями льва — символа города.

С многие храмами и монастырями связаны различные загадки. Так, существует легенда, что княгиня Соломония, которую супруг Василий III насильно отправил в монастырь, во время пострижения была беременна и уже в Покровской обители Суздаля родила мальчика, а чтобы спасти ему жизнь, сказала, что он скончался, и инсценировала погребение. На самом деле, как уверяет легенда, он выжил и стал знаменитым разбойником Кудеяром. И действительно, в 1934 году при реставрации собора Покровского монастыря исследовании было найдено маленькое надгробие XVI века, под которым оказалась тряпичная кукла...

Книга иллюстрирована множеством уникальных снимков, сделанных специально для этого альбома известным фотографом С. Поповым. Запечатленные им изображения храмов складываются в своеобразную «каменную энциклопедию» стилей.

Михаил Кубеев. «100 великих музеев»

На протяжении веков человечество отбирало лучшие образцы искусства и заботливо укрывало их в сокровищницах, многие из которых позже стали музеями. По мере развития цивилизации дальние страны становятся все ближе, но все равно посетить и полюбоваться великими творениями в ста музеях, разбросанных по всему миру — не каждому под силу. Поэтому можно удовольствоваться и тем, что не просто выяснить из этого объемного красочного издания, какие картины висят на стенах того или иного музея, но посмотреть их репродукции, узнать об истории создания, судьбах их творцов, и даже — о разнообразии всевозможных художественных стилей.

Так в музее «Прадо», основанном без малом два столетия назад супругой испанского короля, находятся работы Альбрехта Дюрера «Адам», «Ева», «Гармония, или Три Грации», «Смерть и три возраста человека» и полотна Тициана. В Дрезденской картинной галерее можно видеть портрет одного из основателей этого собрания — курфюрста Саксонии Августа, написанный Лукасом Кранахом Младшим. Однако самой главной ценностью Дрезденской галереи является «Сикстинская мадонна» Рафаэля.

В нью-йоркском Метрополитен-музее, расположенном в неоготическом здании на престижной Пятой авеню, можно насладиться уникальными коллекциями импрессионистов и творениями старинного нидерландского художника Яна Вермеера, а также и разновидностями современного искусства, в том числе работами мэтров фотографии.

Помимо художественных музеев в издании рассказывается и о естественнонаучных, среди которых — калининградский Музей мирового океана с коллекцией янтаря и возможностью совершать виртуальные экскурсии.

Кристина Кондратьева. «Икона XXI века. Кузнецовское письмо»

Даже в таком традиционном жанре, как иконопись, возможны удивительные открытия, которые позволяют при строгом соблюдении православных канонов вдохнуть в древнее искусство новую жизнь. Издание повествует о творчестве современного иконописца Юрия Кузнецова, разработавшего собственный метод письма, которое ценители называют жемчужным или бисерным. Вместо мазков он использует разноцветные точки, поясняя: «...точки — это эпизоды, зачем же их смешивать? Они хороши по отдельности». А потом смешение множество ярких точек порождает несуществующие на палитре цвета. Этот художественный прием позволяет создавать иконы невероятной красоты, буквально наполненные светом.

Автор книги, исследуя корни «кузнецовского письма», прослеживает его родство с одним из изысканнейших направлений постимпрессионизма — пуантилизмом. Его создатель, французский художник Жорж Сёра, более ста лет назад так говорил о своих художественных принципах: «Искусство — это гармония, гармония — это аналогия противоположных, аналогия сходных элементов тона, цвета, линии, рассматриваемых в соответствии с доминантой и под влиянием освещения, в радостных, спокойных или печальных сочетаниях».

Идеи пуантилизма были после смерти Сёра надолго забыты, пока иконописец Кузнецов не возродил их, переосмыслив заново и совместив с православными традициями. «Для иконописца важна, прежде всего, духовная основа любого делания, — объясняет искусствовед К. Кондратьева, — поэтому и орнамент икон Кузнецова — это не только основа, на которой держится пуантилистический рисунок, но и „духовный“ каркас, который и упорядочивает цветные точки и лепестки внутри цветных плоскостей. Благодаря орнаменту создается „тело“ иконы, а точки и лепестки призваны вдохнуть в него жизнь, стать „душой“ иконы».

Эластер Дункан. «Луис К. Тиффани. Собрание музея-сада»

Имя Тиффани давно является символом художественного мастерства и изысканного богатства. Когда-то Чарлз Тиффани оставил тихую сельскую жизнь в штате Коннектикут ради поисков удачи и преуспел в Нью-Йорке как торговец предметами роскоши.

Его сын Луис Тиффани прославился в качестве дизайнера в области художественного стекла и ювелирных украшений. В тексте описывается не только история его изделий и мастерских, но и рассказывается о знаменитых клиентах и реалиях того времени.

Анника Витхамар. «Энциклопедия русской иконы. История, сюжеты, школы, художественные особенности»

Один из лучших мировых экспертов при участии сотрудников Русского музея подробно рассматривает историю иконописи, русские иконописные школы и распространенные иконографические сюжеты. Уделено внимание особенностям реставрации и коллекционирования икон. Чтобы современный читатель мог самостоятельно прочитать надписи на иконах, в приложении дан церковнославянский алфавит, а также иконографический словарь.

Валерий Панкратов. «Охотничьи музеи Европы»

Уникальное издание, которое рассказывает о музейных охотничьих коллекциях 25 европейских стран, истории охоты и соответствующего оружия. Современные охотничьи музеи чаще всего появлялись так: «охотничий домик, дворец или крепость открывались для избранной публики, иногда формально получая статус музея».

В историю вошли охотничьи резиденции владык: замки в долине Луары, замок соколиных утех, отечественный дворцовый ансамбль Гатчина…

Вера Калмыкова. «Цветы. Великие полотна»

Альбом позволяет увидеть, как изображались цветы на полотнах известных художников, и какое значение они могли иметь. Так, белые соцветия символизировали чистоту помыслов, невинность, но и смерть. А вот красные олицетворяли кровь и жизненную силу, страсть. Голубые – тайну, желтые – солнце… «Интересно, что изображения Мадонны или Христа в цветочной раме напоминают скорее икону, чем традиционную для Европы алтарную картину или более позднюю религиозную живопись».

Тамара Юренева. «Музеи мира: история и коллекции, шедевры и раритеты»

Музеи не только хранят шедевры былых веков – у них есть собственная история, которой посвящена эта книга. Их первыми прообразами можно назвать царские и храмовые сокровищницы. Уже в Древнем Риме храмы были не только святилищами, но и местами, куда ценители искусства приходил, чтобы полюбоваться творениями выдающихся мастеров и послушать рассказ о них. Плиний Старший писал, что находившаяся в храме Юпитера Капитолийского медная статуя собаки, зализывающей рану, считалась столь выдающимся художественным произведением, что «государственным решением было установлено, что хранители отвечают за нее головой».