Комедия для пожилых японок. Так я написал сначала. Потом, подумал, что это всё же трагикомедия, потому что грустно смотреть это и если смех звучал, то лишь по той причине, что было очень-очень грустно смотреть на это.
Здесь можно было бы и закончить, но не закончили же люди из съёмочной группы делать фильм в столь редком жанре.
А фильм повествует о нелёгком ремесле почтового работника. И в Японии с этой должностью всё также тяжело, как и в России: работают с утра до вечера за гроши, да ещё все пользуются твоим положением раба системы (так что, если и объединяться, то начинать нужно с профсоюзов почтальонов обеих стран). Так случилось и в этот раз — рядовой письморазносчик, добравшись до очередного адреса в своём списке-на-сегодня, пытаясь вручить письмо лично в руки (видимо, на послании стоит соответствующая отметка), без труда проникает в дом (т.к. у японцев очень ценится личное пространство, они даже не запирают входную дверь, как и межкомнатные двери друг от друга) и обнаруживает хозяйку лежащую на полу.
И надо было так случится, бедняга решил, что бабуля мертва, а наш герой автоматически становится свидетелем, т.к. позвонил в полицию, чтобы сообщить о печальной находке, тоже автоматически.
Бабка оказывается не рядовой канонической пенсионеркой (хотя, теперь, конечно, я уж и не знаю, где правда), а наследованным учителем шаолиньского монастыря со всеми зубодробительными последствиями. Об этом становится известно из рукописной автобиографии разбросанной по всей квартире в нескольких томах. Многие представители школ пытались свергнуть бабулю путём бойцовского поединка, но всё безрезультатно — бабушка отвешивала супостатам таких неподъёмных, что они катились вниз по лестнице, ведущей к храму (а в таких случаях и от него). Это длилось долго, пока претендовать не пришла будущая бабушка — молодая представительница другой школы боевых искусств, где коронным приёмом служит раскручивание своей ноги, да такое, что смотрящий на это представление противник цепенеет, проваливаясь в транс и становясь беспомощной грушой для бития. Таким образом, теперь уже бабушка катится вниз по лестнице. Ученики предают учение и уходят к победителю, кроме двух оболтусов, которые вместе с бабулей отхватили свою порцию и отправились блуждать в поисках неведомо чего.
Бабуля, кстати, так и осталась под воздействием транса. Ведь иначе не объяснить того, что происходило далее. В фильме вообще много чего противозаконного, прямо, как в жизни, и поэтому всё смотрится очень естесственно. Не верите? Я тоже. Создатели этого неширпотреба (я подчёркиваю — не) не в праве вводить в заблуждение зрителей, которые искали комедию на вечер: это узко-узкоспециализированный сюжет, рассчитанный на определённую группу людей с неопределившимся складом ума и остальным, вполне может нанести вред, как моральный, так и вполне физический (если зритель во время просмотра начнёт бить головой стену, проверяя реальность бытия — это уже важно). Поэтому, свободное распространение такого кинематографа должно быть запрещено или, как минимум, строго регулируемо.
Однако, стоит отметить, что для определённой группы населения он жизненно необходим на ранней стадии. Дело в том, что «Shorin babaa» это супергеройская история для престарелых. Здесь есть все необходимые элементы: туманное сиротское детство, обретение силы через учителя, поражение от заклятого врага, отшельничество, любовь, осознание себя, преодоление слабости, триумф. Если о таких буднях мечтают старушки страны восходящего солнца — я не против, но лучше бы им делиться мечтами среди своих же. К тому же, съёмочная группа просто смеётся над своей нацией, представляя, что все японцы на одно лицо, и в моменты активных боевых полюций подменяя актрису на шустрого мужичка. Бабушки склонны повторять как детишки, всё, что увидят в фильме своей мечты? У меня тревожное предчуствие на этот счёт.
После этого фильма становится понятно: быть почтальоном очень опасно (платят мизерную зарплату, не уважают), популяция этой профессии скоро исчезнет как вид (разумеется, зачем цивилизации почтальоны, когда есть Интернет). Крепитесь! Что-нибудь придумаем.
