На расстоянии любви (2010)

Тридцатиоднолетняя студентка Стэнфордского университета Эрин (Дрю Бэрримор) днем проходит стажировку в одной из нью-йоркских газет, а вечером – отрывается за игровым автоматом в одном из нью-йоркских баров. В один из таких вечеров работник звукозаписывающей компании Гарретт (Джастин Лонг), только что отставленный девушкой, мешает Эрин установить очередной рекорд, и, раскаявшись, угощает ее пивом. Они весело болтают, целуются, занимаются сексом, неловко просыпаются, завтракают в кафе, гуляют по улицам, гуляют в парке, ужинают в ресторане – и все это получается у них так пресно, что ни на секунду не вызывает никаких эмоций. Не удается поверить, и, как следствие, сопереживать. Поэтому, когда Эрин отправляется обратно в университет, а Гарретт остается, и дальше им предстоят долгие недели смс-общения, особенно расстраиваться не приходится – остается только странный привкус, словно тебя заставили пожевать бумагу. Причем, видимо, для остроты, эту бумажную пустоту хорошенько пропитали соусом из невероятных пошлостей. Возможен и обратный вариант – актеры, будучи в шоке от сценария, не смогли подняться выше уровня деревянных кукол. И вот тут становится грустно, потому что сам набор звуков «Дрюбэрримор» все еще ассоциируется с чем-то наивным и задорным – и никак не вяжется с нынешней тетей Дрю.

Режиссер этого опуса Нанетт Берстейн десять лет назад сражалась за «Оскар» с документальным фильмом о юных боксерах, а в 2008-ом получила приз на фестивале в Сандансе за, опять же, документальную ленту об американских подростках. «На расстоянии любви» – ее первый опыт в игровом кино, но, очевидно, по привычке, она не смогла обойтись без натурализма. Здесь есть постельные сцены – неловкие и не возбуждающие, одна постельно-застольная – неожиданная и, пожалуй, смешная, и масса просто застольных – вот эти самые непристойные, от них просто сводит зубы и мозг и делается просто физически тошно. И странно. Зачем использовать усилия сотни людей, чтоб в результате сотням тысяч сделалось дурно? Понятно, что есть мировое зло, оружие массового поражения, реалити-шоу, алкогольные заводы, табачные фабрики и так далее. Но на сигаретных пачках, по крайней мере, есть надписи, честно предупреждающие о страшных последствиях.

Нанетт Берстайн, между прочим, с мужем и двумя товарищами держит бар на Манхэттене. Не знаю, куда смотрит санитарная инспекция, но один из товарищей уже тоже снял свое первое документальное кино.