Жизнь в розовом цвете

Эдит Пиаф, голосистый парижский Воробушек, прожила такую яркую, насыщенную и неординарную жизнь, что материала хватит на несколько самостоятельных романов. Мама алкоголичка, папа цирковой акробат, детство в борделе, временная слепота, изумительный голос, умерший ребенок, огромный успех, гибель любимого мужчины, наркомания и смерть от рака. Даже самый заядлый беллетрист не всегда решится втиснуть такой букет в одно произведение, а тут вот он, готовый бестселлер, просто бери и пользуйся. Французский режиссер Оливье Даан, успевший снять «Багровые реки 2» и клипы The Cranberries, взял и воспользовался.

Совместно с некой Изабель Собельман он написал сценарий, акцентируясь на самых колоритных моментах биографии певицы. Причем авторы отказались от линейного повествования, нарезав «Жизнь в розовом цвете» на кусочки и смешав их с таким расчетом, чтобы каждый последующий фрагмент усиливал эффект от предыдущего. Расчет оказался верен: к исходу второго часа ошеломленная публика внимает, затаив дыхание и еле сдерживая слезы. Кино и в самом деле получилось на удивление сильным. Особенно, если учесть, что мсье Даан тренировался на полицейском блокбастере с Жаном Рено, а исполнительница главной роли, актриса Марион Котияр, известна как подружка таксиста в бессоновской автомобильной саге.

Все свободное время тридцатиоднолетняя актриса активно борется с глобальным потеплением вместе с другими членами Гринпис. Это, безусловно, важно, и не может не принести плоды, но как же замечательно, что она нашла возможность хоть ненадолго оставить экологию без присмотра. Потому что ее Эдит Пиаф – это потрясающе. Котияр играет с таким накалом, с такой отдачей, и дело тут не только во внешнем сходстве и талантливом подражании героине, за ними стоит громадный потенциал. Тут и впрямь впору бороться с природными стихиями, и еще неизвестно, чья возьмет.

Но даже великолепная игра Котияр – только одна из составляющих успеха. Ведь никакой «Жизни в розовом цвете» не было бы без Эдит Пиаф, ее голоса, ее песен. И здесь они звучат постоянно, от Марсельезы до ожидаемой, но обязательной финальной «Я ни о чем не жалею».