Сказки народов мира... Японское классическое кино почти всегда воспринималось самими японцами как продолжение их различных искусств: живописи, театра, поэзии. Одним из основополагающих понятий искусства была внешняя бесстрастность при пылающей душе. В своей стилистике лента «Синоби» пытается быть верной традициям классического японского кинематографа, при этом в качестве драматургической основы берет мангу. История о прекрасной принцессе и принце из противоборствующих кланов, которые полюбили друг друга, но вынуждены скрывать свои чувства из-за вражды семейств, существует практически в каждой культуре. Та же «Ромео и Джульетта» Уильяма Шекспира опиралась в своем сюжете на известную средневековую легенду.
Оказавшись в кинематографической реальности, персонажи манги потеряли свой обобщенно-символический характер. При учете, что в ленте крайне мало сюжетных диалогов, а все построено на действии и противодействии (что, кстати, свойственно комиксам), главные герои все равно кажутся излишне конкретными и прямолинейными в своих поступках.
В «Синоби» прослеживается тенденция, свойственная новому азиатскому кино, - стремление к живописности. Зрителя действительно завораживают абсолютно ирреальные пейзажи, на фоне которых и разворачиваются события в средневековой Японии. За ними хочется наблюдать и рефлексировать, как будто сад камней внезапно обрел краски и был засажен зеленью. С одной стороны он приобрел живописность, и пытливый европейский взгляд не будет скучать, разглядывая две деревни, и природу вокруг них. А с другой, из фильма ушла самобытность, японскость, «Синоби» стал просто еще одним фильмом из Юго-Восточной Азии.