Свою карьеру в кино Мишель Родригес начала стандартно — с ролей в массовках, но она всегда знала, что будет знаменитой. В 2000 году Родригес получила первую главную роль, определившую ее амплуа на будущее, — кастинг на фильм «Женский бой» она выиграла у 350 претенденток. В 2001-м она уже снимается в «Форсаже», а заодно крутит недолгий роман с Вином Дизелем, затем будет «Обитель зла», потом «Спецназ города ангелов», «Остаться в живых», «Аватар», «Форсаж 4», «Мачете»...
Своим амплуа Родригес не тяготится, но не без оснований уверена, что мужчины-сценаристы не знают, что делать с такими героинями, и поэтому их обычно убивают. Не желая умирать почти в каждом своем фильме, Мишель грозится взяться за перо сама. Если найдет время, конечно. Свое свободное время она привыкла проводить в компании самых отвязных подружек в Голливуде: Линдси Лохан и Николь Ричи. А эти девчонки знают толк в развлечениях.
— Мишель, про вас говорят, что вы очень сложный человек, но зато настоящий...
— Не знаю, я никогда не смотрела на себя с такой точки зрения. Дайте подумать. Я искренняя. Сильная. Упрямая. И шумная, это точно! (Сказав это, Мишель оглушительно хохочет.)
— А в чем ваша слабость?
— Моя слабость в любви...
— То есть вы бы пошли на все ради настоящей любви?
— Нет-нет, ведь любовь делает меня слабой, потому что, когда ты влюблен, весь мир ранит и задевает гораздо больнее. Любовь не делает меня глупой, и я не совершаю идиотских поступков, я очень независимый человек, и никто не может меня заставить действовать против моих убеждений, я никогда не пойду против самой себя. Я не буду показывать эмоции, но я чувствую острую боль. Еще меня легко ослепляет гнев, я моментально превращаюсь в монстра, когда вижу любую несправедливость. В этом моя слабость, пожалуй, так.
— То, что сценаристы вернули Летти, вашу героиню, в шестую часть «Форсажа», вам не кажется немного нелепым?
— Вся франшиза стала гигантской машиной, и я боялась, что сильный характер Летти, который мы создавали с самого начала, потеряется среди всего этого великолепия. Я подписала контракт, потому что мне пообещали, что ее возвращение будет естественным, а характер останется прежним, таким же сильным и независимым.
— А может быть, они вернули вас потому, что вы больше подходите Вину Дизелю, чем Эльса Патаки, которая была его девушкой в предыдущей части?
— А-ха-ха-ха! Да вовсе я не считаю, что я была лучше. Вы же видели Эльсу в прошлом фильме! Она искренняя, открытая, она любит этого парня безо всяких условий — это заслуживает уважения. Я однажды попала в такую ситуацию и была вынуждена уйти, потому что понимала, что этот человек мне не принадлежит. Он принадлежит другой. И я знаю, что для девушки очень трудно так поступить, требуется большое мужество. Я восхищаюсь такими женщинами. Честно, я думаю, что парням было бы гораздо труднее завоевывать мир, если бы мы заставляли их почаще соревноваться за наше сердце. А пока получается наоборот — женщины, как дикие кошки, борются за мужчин, и я смотрю на них и думаю: какого черта с вами, девчонки, происходит?!
— Но у вас-то получилась отличная драка с вашей партнершей по фильму, очень впечатляющая...
— О черт. Да, нам пришлось несладко, потому что в сценарии эта сцена написана как драка двух терминаторов. Все знают, кто такая Летти, и эта драка не могла походить на стычку двух глупых кошек, нам надо было показать силу, умение, стиль боя и способность Летти выживать. Выживать в любой ситуации, и в этом ее главное преимущество. Стиль моей противницы очень продуманный, и, когда мы обсуждали с режиссером Джастином Лином эту сцену, мы хотели показать разницу между двумя женщинами. С одной стороны, тактика, дисциплина, с другой — со стороны Летти — уличный стиль боя. И когда мы на этом остановились, постановщик смог срежиссировать бой очень реалистично. Это же не фантастическое кино, не «Убить Билла», я не могу просто выйти, сделать легкое движение рукой и убить 50 человек. Я хотела быть реальной, потому что в истории кино столько отличных боев между мужчинами и ни одного — между женщинами. Ну подумайте сами, что у нас есть? Да только «Убить Билла», и все! Так что я чувствовала определенное давление, потому что хотела сделать что-то по-настоящему крутое, стоящее.
— Вас, кажется, очень волнуют сильные женские характеры в голливудском кино?
— Да, потому что мне кажется несправедливым, что любая сильная женщина в Голливуде — это монстр, убийца, Дракула, кто угодно, но не положительный персонаж. И да, сейчас сильных женщин становится больше, чем раньше, но обычно сценаристы убивают их, потому что не знают, что с ними делать. «О’кей, — говорят они, — она всех победила, и что же нам теперь делать? А давайте, парни, убьем ее». Такие примерно разговоры. Это идиотизм. Хорошо, не буду так говорить, кто-то может обидеться, но все же в кино нет сильных крутых женщин, которые дерутся, стреляют, прыгают с парашютом, у нас нет женщин-путешественниц, которые исследуют мир, — все эти роли давно заняты мужчинами. И я понимаю тех парней, которые убивают сильных женщин в своих сценариях. Ну представьте, вот сидит он в трусах в своих апартаментах в Беверли-Хиллз, у него злющая жена и орущий младенец, так какую еще женщину он может изобразить в своем опусе? Только ужасную. От мужчин ничего хорошего ждать не приходится, поэтому я решила делать все сама. Вы только представьте, ведь единственная роль, которую мне не пришлось переписывать, — в «Аватаре» Джеймса Кэмерона.
— Что, и в «Форсаже» вам пришлось что-то менять?
— Господи, да все! В первой части предполагалось, что Летти будет крутить роман с героем Пола Уокера, такая, знаете, латиноамериканская горячая девчонка. Потому что весь сценарий был ориентирован на фильм типа «На гребне волны», а там, если помните, есть только Киану Ривз и Патрик Суэйзи, и никаких сильных женщин! Когда я это прочитала, я сказала: «Вам, ребята, придется все поменять в этом сценарии. Придумайте лучше что-нибудь свеженькое». И получился совсем другой персонаж — да, латиноамериканка, но она выросла на улице, у нее свой кодекс чести, у нее свои приоритеты, и, главное, если она может получить лучшую мужскую особь, вожака стаи, то почему она должна довольствоваться другим? Ее сила — главное. Не ум, не сиськи — сила. И от этой силы идет весь характер, я вообще люблю, когда во всем есть логика.
— Говорят, что вы подумываете уйти на покой. Это правда?
— Не дождетесь! На самом деле я всерьез думаю о том, чтобы сделать перерыв в актерстве и заняться режиссурой. Я ждала 13 лет и наконец собралась сделать это. У меня в голове три проекта. Один — фильм о наркозависимости. Второй — женский шпионский триллер, смесь «007» и «Миссия: невыполнима» — о государственных тайнах, секретных обществах и теории заговора. Я планирую позвать самых влиятельных современных актрис в этот фильм. И последний проект — детское кино. Это то, над чем я собираюсь работать. Но «Форсаж» отбирает чертовски много времени и, кажется, не собирается заканчиваться.
— Вы видите себя с орущим младенцем на руках и рядом муж в семейных трусах?
— Нет, но я вполне могу увидеть себя с орущим младенцем. Зачем мне нужен мужик в трусах, мне нужен сильный мужчина!
