Буквально в одночасье Джессика Честейн стала звездой Голливуда. В 2011-м вышли сразу шесть картин с участием актрисы. Культовый режиссер Терренс Малик дал ей роль жены героя Брэда Питта в фильме «Древо жизни», выигравшем «Золотую пальмовую ветвь» в Канне-2012. Сейчас красавица штурмует «Оскар» с фильмом Кэтрин Бигелоу «Цель номер один».
Умная, вся в работе и ловко скрывает свою личную жизнь от посторонних глаз. Слухи о ее романе с британским актером Томом Хиддлстоном или с Эдгаром Рамиресом (партнером по фильму «Цель номер один») категорически актрисой отрицаются. «Неправда! Они только мои друзья. И вообще у меня есть железное правило — не встречаться с актерами!» Все, что известно о Джессике, напоминает файл с данными сотрудника секретной организации. Место рождения: Калифорния. Возраст: 35 лет. Хотя и это не факт. «Я никогда не скажу вам, сколько мне на самом деле лет. Я же актриса!» — протестует Джессика против таких вопросов. Образование: Джульярдская школа в Нью-Йорке (Джульярдская школа — одно из престижнейших учебных заведений США в области искусства и музыки. — Прим. ред.)...
«Я всегда хотела быть актрисой, наверное, уже лет с восьми. И мне это нелегко далось! Были миллионы прослушиваний, борьба за роли, я годами не вылезала со скамейки запасных», — рассказывает нам одна из самых востребованных и загадочных актрис Голливуда во время встречи в отеле на Манхэттене.
— Говорят, вы всегда мечтали сняться именно у Кэтрин Бигелоу…
— О да! Она была моей героиней! Я обожаю ее фильмы, особенно «На гребне волны». Помните, с Патриком Суэйзи и Киану Ривзом? Про банду грабителей банков в масках экс-президентов? Какой фильм! Супер! Кэтрин очень талантлива. У нее мастерски получается создавать атмосферу напряжения. Например, сцена с захватом дома бен Ладена в «Цели номер один» — прямо дух захватывает! Еще мне очень нравится, что в ее фильмах никогда нет победителя. И в нашем тоже никто не устраивает салютов и не отмечает убийство террориста. А все потому, что Кэтрин очень человечно подходит к описанию героев и их судеб.
— И вас не смущало, что история про охоту за главным террористом планеты и его убийство — десять лет потребовалось на это агентам ЦРУ — тема довольно щекотливая?
— Нет! Ни чуточки! Кэтрин и сценарист Марк Боал хотели снять фильм об этих событиях максимально правдиво. Хотели рассказать, как работают службы ЦРУ, какие у них методы по поиску подозреваемых. И да — пытки были и остаются частью этой работы. Американцы, кстати, совсем не гордятся этим. Что естественно. Но мне понравилось именно то, что сценарий эту тему не обошел стороной. Вот если бы фильм был чем-то вроде: «Ура! Да здравствует Америка!» — вряд ли бы я согласилась на съемки. Но Кэтрин никогда не снимает пропагандистских фильмов — она рассказывает о людях и реальных событиях.
— А как вы себя ощущали во время съемок этих самых сцен с пытками и допросами?
— Было страшновато и временами депрессивно. Помню, возвращалась вечером в гостиницу, а у меня в номере все обклеено фотографиями террористов. Что там, даже дома, в своей квартирке, я какое-то время жила вместе с этими фото на стенах — чтобы привыкнуть к своей роли, к этим лицам, ведь моя героиня буквально сутками их изучала, анализировала. Жила с этим, короче… (Тяжело вздыхает.) И вот возвращаюсь я к себе после тяжелого рабочего дня, сажусь и плачу, честное слово. Я почти не пью, поэтому не могла даже напиться для разрядки. Кэтрин тоже было нелегко. И мы с ней придумали, как поднимать себе настроение: присылали друг другу истории о спасении бездомных больных собачек, с хеппи-эндом. Выискивали их в интернете или сочиняли, а некоторых зверюшек сами находили в мусорных баках, отмывали, откармливали и отдавали добрым людям. И на душе становилось легче… У меня дома собака с тремя лапами по кличке Чаплин — я ее подобрала в свое время на улице, бедняжку… Но, конечно, это очень странно все. Ведь Майю, мою героиню, агента ЦРУ, учили не показывать эмоций, а меня, как актрису, — наоборот, учили быть эмоциональной, уязвимой. Поэтому в сценах с пытками я очень нервничала, и труднее всего было эмоции скрыть. Хотя мы с моей героиней похожи в плане работы — обе обожаем свои профессии. Но Майя живет только делом и в конце теряет саму себя. Чего нельзя сказать обо мне... Знаете, в кино, театре, книгах женщин часто представляют как очень слабых и зависимых созданий. А Майя не такая! Мужчины ей не диктуют, как жить, она не их жертва, не «любовный интерес» — она сама по себе. Способная, уверенная, самодостаточная. Похожа на нас с Кэтрин!
— А вы не встречались с женщиной, послужившей прототипом вашей героини, которая участвовала в поимке бен Ладена?
— Нет, не встречалась. Она ведь по-прежнему работает в ЦРУ. Им нужно охранять действующих агентов. Очень хочется верить, что она посмотрела фильм и ей понравилось, как я ее сыграла, не превратила в типичную голливудскую героиню. Но вряд ли я об этом когда-нибудь узнаю… Мой родной брат, кстати, служит в Ираке. Я за него очень боюсь. Очень. Я и за отца своего всегда боюсь — он у меня пожарный… Горжусь им, но живу в страхе... Вообще-то я уже играла агента разведки — в фильме «Расплата». Тогда-то и почувствовала, наверное, вкус к этой работе.
— У вас выходит еще одна картина — «Мама», и это классический хоррор, ужастик. Вы играете отвязную рокершу, которая вдруг, волею судеб, становится приемной матерью. Любите фильмы ужасов? Кошмары после съемок не снятся?
— Не без того! А вообще они в моем детстве были большой проблемой. Помню, просыпалась ночью от страха и с головой накрывалась одеялом. Было жарко и трудно дышать, но снять его не могла — боялась, что кто-то есть в комнате, схватит и похитит меня.
— Вы невероятно преуспели в конспирации: никто даже не знает, где вы точно родились и жили...
— Это чтобы не осложнять жизнь своим близким. У меня четверо братьев и сестра. Младшие братья еще учатся в школе, не хочу, чтобы их просили через меня познакомить с Брэдом Питтом. Я, кстати, с ним сохранила отличные дружеские отношения после съемок у Терренса Малика в «Древе жизни», но сказать, что я с Брэдом и с Энджи хожу вместе есть пиццу, было бы явным преувеличением. (Смеется.) Знаете, я не выпендриваюсь на самом-то деле. Просто в Голливуде у людей не всегда так уж хорошо развито воображение. Стоит им определить для себя образ той или иной актрисы, все — пиши пропало. Они станут ассоциировать ее исключительно с тем, что она ест на завтрак и каких кавалеров выбирает. Когда я поступила в Джульярд, мои родители обрадовались и огорчились одновременно. У них не было денег, чтобы платить за мою учебу. Но я получила грант от фонда Робина Уильямса. С тех пор ни разу не брала у родителей ни цента. Мой отец очень любит этим хвастаться. (Улыбается.) Снимала крохотные квартирки где-то за 800 долларов в месяц. Не поверите, еще два года тому назад я раскладывала деньги по разным конвертам — «за квартиру», «за телефон», «продукты», «чистка», «прачечная». У меня никогда не было своей стиральной машины. И только два года назад я купила себе очень скромное жилье в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе. Но по большому счету ничего не изменилось. Я не стала шопоголиком и не покупаю все подряд. Разве что прошел наконец страх, что не сумею вовремя заплатить за жилье.
— А сами не планируете мамой стать, как ваша героиня в фильме «Мама»?
— Конечно, очень надеюсь, когда-нибудь это произойдет. Если нет — тоже не трагедия. Значит, будут другие замечательные вещи в жизни. Я не считаю, что женщины, которые решили не иметь детей, обязательно не правы и их надо непременно за это осуждать. У каждого своя жизнь и свой выбор. Я не обманываю вас насчет своего правила «не встречаться с актерами». Однажды актер разбил мне сердце — я тогда училась в Джульярде. И потом я всего несколько раз ходила на свидания со знаменитостями. Это было ужасно — нас все время пытались сфотографировать! Моя лучшая подруга недавно сказала: «Знаешь, теперь, когда ты стала такой успешной, нужно очень ясно давать мужчинам понять, что ты не прочь пойти на свидание. Иначе они сами никогда к тебе не подойдут». (Смеется.) Мне ужасно нравится, когда за мной ухаживают, но, видно, придется последовать совету и в самом деле выглядеть более доступной.
