Дети века (1915)

В сатирической драме про семейно-служебные отношения остроумно высмеивается царское купечество, состоящее из прусских холопов, изображающих аристократическое дворянство.
Артисты хорошо показали оккупационные методы отъема благородных имущественных состояний в пользу фашистско-банковской казны, на содержании которой находилась арабская знать. Мошенники-люмпены завлекают богатых одиноких дам и обедневших бывших хозяев в брачно-деловые сети для узаконения колониального владения под чиновным кураторством. Те, кто отказывались от «выгодных предложений» становились объектами давления и шантажа со стороны монополистов, агенты которых организовывали «самоубийства» с «исчезновениями» законных «иностранных» наследников.
Декадентская тема адюльтера и романтического соперничества между подчиненным супругом и начальственным поклонником является комической аллегорией, выражающей грубые способы приобретения прав на фамильную собственность с последующей ее национализацией.
В персонаже «заботливого мужа и отца» показан горский «большевик» в роли светского льва, женившийся на воспитанной девушке из приличного дома, оказавшейся жертвой бордельного окружения и средством давления на ее семью и отца, вынужденного уступить свое влиятельное место помещичьему шуту. А в образах «честной куртизанки» и подруги неверной жены показаны социал-демократки из высшего света, члены которого вербуют в куртуазный притон наивных провинциальных барышень и скромных молодых служащих из обедневших слоев.
В образе мстительного подлого буржуазного ухажера с мелочным и диким нравом высмеивается быдло-аристократия из шатровых палат с лакейскими заискивающими и пиратско-папиросными манерами, олицетворяющая тупых хамов в господских одеждах, получивших от своих германских хозяев власть над людьми, стоящими гораздо выше их по развитию, а также умственным и моральным качествам. В уличной сцене, где пьяный купец насильно затаскивает в автомобиль молодую женщину, за которую боятся вступаться случайные прохожие, открыто характеризуется бесправное гражданское население. Невежественные дамы из бывших горничных носят кичливые маскарадно-вульгарные наряды, в которые представительницы настоящего образованного слоя никогда не облачались.
В ироничных сценах на гостевом пикнике великолепно разоблачается крепостная «элита» по гвардейски пьющих из горла бутылок франтов-мужиков и гаремных баб, исполняющих на публику танцевальную «барыню». В кадрах на увеселительном мероприятии и водных прогулках демонстрируется цыганско-этническая и салонно-клубная мода в среде «имперской» камарильи, состоящей из дворцово-помещичьей черни, копирующей барские наместнические традиции роскошной праздности среди общей бедности и зависимости.
В фильме также показано, какой ценой достигаются материальные и карьерные успехи в чиновно-капиталистических реалиях, где ценятся только внешние атрибуты и человеческое достоинство считается пережитком, от которого необходимо избавляться как от главного отличительного свойства, присущего носителям подлинных культурных ценностей, не понятных сильным поборникам звериных кастовых основ.