Мои университеты (1939)

В историко-сатирическом киноматериале показано «национально-классовое» движение по захвату иностранной собственности восточными монополистами с их «хозяйственными» мужиками-приказчиками, исполнявшими «личную» волю и чинившими произвол в отношении семей «разорившихся» ограбленных владельцев известных предприятий. Для местного населения цеховая продукция изготавливалась по грязным технологиям, одобренным колониальными службами и являлась прибыльной из-за использования дешёвого сырья, труда и отсутствия конкуренции. Такой же низкокачественной и вредной являлась и «духовная» пища, отравляющая умы и манипулирующая чувствами лишённых возможности развиваться людей. Сюжет отражает «столичный просвещенный» казарменно-тюремный быт в оккупированной провинциальной зоне, где формировались крепостные цыганские артели и университеты-семинарии. В которых преподавали татарскую «европейскую» политэкономию и философию зверинного выживания с оправданием социальной маргинализации. Настоящая история «великого народа» находится в полицейско-медицинских делах, содержавших информацию о преступных деяниях и болезненных наклонностях фабрикантов-кабатчиков из числа вокзально-уличных лоточников и гостиничных половых с их наследниками воровского промышленного капитала. Этнографическая гуманитарная политика состояла в организации варварских племенных культур, основанных на составлении «древних» азбук и общинных табу, ограничиваюших сознание и подавляющих мыслительное творчество. А также в отправке ссыльных исследователей для обучения ордынских дикарей грамоте и цивилизованным понятиям.