О бумерах, зумерах и работе с Андрем Мерзликиным
Денис, ваш дуэт с Андреем Мерзликиным в сериале IVI Originals «И снова здравствуйте!» абсолютно гармоничен, хотя вы и ваши персонажи — это столкновение двух миров, старого и нового поколения, зумеров и бумеров. Как вы себя ощущали в этом?
Да прикольно. Есть стереотип, что взрослые — снобы, они приезжают и работают работу, все очень серьезные. Но Андрей прикольный. Возможно, это из-за того, что у него много детей, и он в теме. Иногда я себя чувствовал на его фоне бумером: как он ведет соцсети, не вынимает телефон из рук — можно поучиться у него вести эту социальную сетевую активную жизнь. Он это делает круто, я так еще не умею, не успеваю за ним.
Чему еще он вас научил?
Возможно, отношению к коллегам на съемочной площадке. Он очень уважительно, с юмором относится к ребятам. Я прямо любовался тем, как он общается со съемочной группой. Он не ведет себя как «суперстар», он молодец.
Как вы нашли общий язык с Андреем?
Очень быстро. Прямо на пробах мы расхохотались друг от друга, произошла такая ансамблевая химия, и таким образом прохохотали весь проект.
Что первое вы сказали бы, оказавшись на месте своего героя Артема и увидев, как ожил труп?
Я бы, наверное, тоже охренел: «Что? Мне это снится?».
«И снова здравствуйте!» — комедия, но мне показалось, что она о серьезном: об одиночестве. О чем это кино для вас?
Для меня это скорее о каких-то незакрытых гештальтах, о высоких вопросах жизни и смерти. В этой комедии достаточно философские мысли возникают, несмотря на весь юмор.
Мы знаем Андрея Мерзликина прежде всего по криминальным и военным картинам. И его персонаж Борис родом из 1990-х. А как вы относитесь к сериалам про то время и тот мир, из которого вышел герой Мерзликина, про «криминальную Россию»?
Вряд ли я вечером включил бы что-то из «криминальной России». Глянул бы какой-нибудь Sex Education или «Эйфорию».
А еще какие сериалы любите смотреть, что впечатлило в последнее время?
Пару месяцев назад я посмотрел «Сцены из супружеской жизни» — это ремейк [на фильм] Бергмана. Я не хотел его смотреть, но меня так ошарашило, так в меня попало. Какие диалоги, какой там потрясающий сценарий. Мне понравился сериал Maid. Он такой откровенный с человеческой точки зрения, такой честный. Мы верим этой девушке, погружаемся в ее историю, и так интересно наблюдать за ее жизнью. Это из последнего. Sex Educaion я обожаю, какие-то документальные сериалы. На Netflix есть сериал «Не трогайте котиков». Если бы снимали художественный фильм или сериал, я бы очень хотел сыграть этого психа, который что-то там вытворял с котиками. Меня поразила эта история.
О Соловьеве и самом криминальном районе Курска
В вашем профиле в «Афише» написано: родился в самом криминальном районе Курска. Это как-то повлияло на выбор профессии?
Наверное, да, в какой-то степени повлияло, потому что я с детства хотел оттуда сбежать. Это было неосознанно, но так вышло, что я начал заниматься в детской студии театральной и постепенно уходил от этого. А так, конечно, я уже лет в 7 знал все матерные слова в мире…
А как в самом криминальном районе Курска смотрели на молодого артиста?
Подозрительно, немного исподлобья. (Смеется.) Но у меня был козырь в кармане: моя бабушка на тот момент была воспитательницей местного детского сада, и когда начинался жесткий замес на районе, все говорили: «Его не трогайте, у него бабуля — Татьяна Федоровна». Она воспитывала в детском саду всех этих бандитов района, и меня это уберегло. Бабуля — мой оберег.
В одном интервью вы рассказывали, что в первые месяцы в Москве вам было тоскливо, вы звонили маме и говорили: «Может, стоило остаться на филфаке в Курске»? То есть актерская профессия была не единственным вариантом?
Это такая актерская абитуриентская штука: если ты не поступил на актера, ты идешь на журфак. У меня все знакомые, которые более-менее связаны с этим делом и у кого что-то не получалось, проходили этап филфака. Но это я сейчас с юмором вспоминаю, а тогда правда было достаточно тоскливо, страшно — в большом городе, одному, где-то в районе ВДНХ. Мне было 17 лет, я только знакомился с этим миром.
Что помогло преодолеть эти страхи?
Однокурсники, институт, друзья, которые у меня стали появляться. И большая загруженность в институте — мы там учились с 9 до 23. В какой-то момент стало невозможно совмещать тоску и учебу, нужно было выбирать что-то одно. (Смеется.)
Вы окончили мастерскую Сергея Соловьева совсем недавно, три года назад. 13 декабря вашего мастера не стало. За что вы больше всего ему благодарны?
Наверное, за то, что он — один из немногих мастеров этой русской школы, у которого нет принципа сломать человека, чтобы он переродился невероятным артистом, как любят этим заниматься другие люди. Не было такого: «Ты урод, ты ничтожество, ты никто, вот сейчас сделай этот этюд и пойми, кто ты есть на самом деле». Ничего подобного. За это я ему благодарен, что мы формировались людьми, а не персонажами, вышедшими откуда-то из инкубатора.
Об откровенных сценах и лечении комплексов
В ваших соцсетях немало фотографий, где вы обнажены как минимум по пояс. Предположу, что со съемками в эротических сценах — например, в «Хэппи Энде», — у вас нет проблем.
Вот не поверите: на самом деле, они были. Думаю, что таким образом в сети я лечился от комплексов. В своей дебютной работе в кино (в драме «Подбросы» — прим. ред.) я 85% фильма ходил в нижнем белье. Но для меня это тогда было просто что-то невероятное, потому что в детстве я был полным, и комплексовал на этот счет. Эти комплексы до сих пор иногда проскальзывают в моей голове, и фотографии в соцсетях это точно что-то из терапии. Но я думаю, что мне помогли как раз-таки эти откровенные сцены, чтобы понять, что все в порядке.
В шоу «Вечерний Ургант» вы рассказывали, что ваша девушка — секс-блогер. Как это связано с тем, что вы снимаетесь в довольно откровенных проектах?
Мне кажется, это совпадение, честно говоря. Просто совпадение. Просто совпадение! (Смеется.) Но при этом я думаю, что ее влияние на меня, безусловно, есть. Я действительно очень спокойно отношусь к словам, от которых у людей возникают мурашки по спине. Меня правда не пугают откровенные сцены.
В сериале «Мне плевать, кто вы» ваш герой вынужденно ведет откровенные разговоры с мамой. У вас было подобное с родителями?
Нет, у меня не было. Как-то в детстве я решил эксперимент провести, прикольнуться над мамой. Спросил: «Что такое секс?». Она говорит: «Спроси у папы». А папа сделал вид, что не услышал. И с тех пор мы закрыли эту тему. (Смеется.) Я, конечно, знал, что это такое, но хотел, чтобы она побывала в неловкой ситуации, понаблюдать за ней.
Кто же тогда заполнил пробелы в образовании?
Криминальный район. (Смеется.)
О конкурентах, «Оскаре» и Хогвартсе
Как вам кажется, какой он, современный российский 20-летний артист, и причисляете ли вы себя к этой новой волне?
Да, безусловно, конечно. Он открытый, смелый, он пытливый. Он с каким-то не то чтобы внутренним стержнем, это звучит немного пошловато, но что-то он имеет там за пазухой прикольное. Он честный.
Как вы думаете, кто ваши конкуренты?
Знаете, я недавно читал рецензию на какой-то русский сериал. И там писали про одного молодого актера что-то вроде: «Аккуратнее, Денис Власенко и Глеб Калюжный, будьте готовы подвинуться». Меня так это позабавило и рассмешило, даже приятно стало. Я думал, что это я, наоборот, еще в том статусе, когда я немножко пододвигаю. Не знаю, кто мои конкуренты. Тимоти Шаламе? (Смеется.) Если выбирать соперника, нужен какой-то серьезный. Чего размениваться, правда?
Да вы вообще не размениваетесь по мелочам. У вас сразу главные роли почти везде...
Я внутренне принял такое решение — не размениваться по мелочам.
Но это же не только от вашего решения зависит.
Ну, я что хочу, то и притягиваю.
То есть это запрос во вселенную?
Абсолютно, да.
У вас в соцсетях есть шуточный коллаж, где вы тянетесь рукой к груди Меган Фокс, к деньгам, к машине, к Хогвартсу и к «Оскару». И если с Меган и машиной все понятно, то про Хогвартс и «Оскар» хотелось бы пояснений...
Хогвартс — это какая-то детская мечта. Мне становится тепло на душе, когда я думаю про Хогвартс. Просто я обожаю «Гарри Поттера». Но это просто дурацкая шутка.
А «Оскар»? Мечтаете о нем?
Я не знаю, может ли русский артист, снявшийся в русском кино, получить «Оскар» за лучшую мужскую роль, пока в этом не разобрался. Но так принято обществом, что «Оскар» — это какое-то абсолютное признание, такая вершина… Как звезду на елку ставят, и это та самая звезда. Если не лукавить, безусловно, это было бы круто, и я бы хотел получить «Оскар». Но у меня нет такой сверхцели.
О ролях брутала, школьника и супергероя
У вас в фильмографии пока только драмы и комедии. На какие еще жанры посматриваете с интересом?
Я бы с удовольствием сыграл в историческом проекте какого-нибудь молодого царя. Или русала с хвостом в какой-то бешеной фантастике. Мне кажется, это круто, что такие детские сумасшедшие запросы, кажущиеся чем-то невероятным, вдруг воплощаются в реальность. Я бы еще сыграл брутала на байке с усами, полурасстегнутой рубашкой и волосатой грудью. Короче, все самое невоплотимое.
Почему же невоплотимое?
Как минимум, у меня нет волос на груди. И хвоста русальего. Но, конечно, они воплотимы. Все будет. Дайте время. (Смеется.)
Кстати, о каких будущих проектах вы можете что-то рассказать?
Думаю, что могу рассказать про «Стрим». Мы приступили к съемкам буквально неделю назад. Это проект про школьника, который ведет онлайн-трансляцию своей жизни почти 24/7. Это такая суперсила в XXI веке, которая влияет на человечество. А каким образом, мы увидим в сериале. Он абсолютно современный супергерой, это прикольно.
Вам не обидно играть школьника?
Ни капли не обидно. Я еще не играл школьника ни разу. Ну и поглядите: я выгляжу на двенадцать с половиной. Мне прикольно и нравится, что я играю подростков и студентов. Это достаточно логично, глядя на меня. Еще пройдет время — может, начну юношей играть, которые делают предложение. Это следующий этап.