Отзыв редакции к «undefined»
Игорь Яцко поставил в «Школе драматического искусства» заразительный спектакль, после которого хочется выпрямить спину, аристократически вздернуть подбородок, непринужденно скрестить руки, а потом… сделать несколько по-детски нелепых прыжков.
Как говорится в одном несколько претенциозном афоризме французского происхождения, истинная любовь похожа на привидение: многие говорят о ней, но мало кто ее видел. Примерно та же история с комедиями блестящего мастера острот Оскаром Уайльдом: о его юморе и стиле много говорят, но увидеть настоящего Уайльда на сцене выдается нечасто. В самом деле, как артистам сегодня подавать его реплики, давно растасканные на цитаты, не опошлив их лишним пафосом, но и не потеряв аристократического чувства собственного достоинства?
Игорь Яцко выбрал способ простой и эффектный. Актеры в его спектакле играют в англичан-джентльменов — чуть не всерьез, но с истинным упоением. Франтоватые, в безупречных ботинках, странно растягивающие слова и строящие неожиданные гримасы персонажи спектакля напоминают одновременно незабвенных Дживса с Вустером, шоу «Монти Пайтон» и недавний сериал BBC о Шерлоке Холмсе (да-да, и это в одном из самых серьезных театров в Москве!). Не беда, что исполнители ролей Алджернона и мистера Уординга, Роман Долгушин и Владимир Петров, зримо старше своих героев, о возрасте которых говорится в тексте. Зазор между исполнителем и ролью — в правилах игры. Эта игра в удовольствие: создатели постановки неспешно любуются картинами аристократической жизни. На сцене появляется огромный роскошный немецкий дог, лакей и дворецкий долго и со вкусом священнодействуют над столом в белоснежных перчатках, романтические старинные канделябры сияют…
А артисты заговорщицки подмигивают зрителям. Яцко сделал стену между сценой и залом абсолютно проницаемой. Каждый из персонажей может выйти на авансцену и поделиться с публикой своими опасениями или негодованием. Либо просто хитро сверкнуть глазами: мол, мы-то с вами понимаем, как обстоят дела! Особенно прочно контакт с залом устанавливают обаятельный, подвижный, по-детски увлекающийся и невероятно жизнелюбивый Алджернон — Роман Долгушин и блестящая, высшего класса кокетка, не боящаяся при этом показаться смешной, Гвендолен — Ольга Баландина.
Кажется, что спектакль Яцко наполнен живыми импровизациями и что постановка — большая актерская вольница. Это, конечно, так, но актерская свобода выглядит весьма сомнительно без сильной режиссерской поддержки. В премьере ШДИ оба полюса сошлись. Рисунок ролей (главным образом пластический) задан жестко: артисты перемещаются по сцене, словно цветные стеклышки в калейдоскопе, составляя все новые мизансценические комбинации. В общем, роли здесь в большой степени вытанцовываются. Неслучайно музыка (за роялем обаятельный и неунывающий Федор Амиров) в постановке почти не смолкает: она подхватывает россыпью звуков веселую футбольную кутерьму, которую устраивают респектабельные английские джентльмены, или отзывается на разговоры о свадьбе аккордами марша Мендельсона. И интонации артистов музыкальны, почти расписаны по нотам. Впрочем, кажется, в этом спектакле ШДИ сама чуть иронизирует над собственными речевыми экспериментами (как известно, так, как говорят на сценах этого театра, больше не говорят нигде). Ничего ниспровергающего основы — только легкая улыбка.
Может быть, следовало бы сказать несколько серьезных слов о том, как театр-лаборатория «Школа драматического искусства» трансформируется в театр репертуарный, но, право слово, зачем? Спектакль-праздник, гимн несерьезности к этому никак не располагает. В финале три влюбленные парочки героев разных возрастов накрывает прозрачное белое полотно, напоминающее о фате. И все счастливо улыбаются. А на поклоны выходит даже холеный дог, невозмутимый и спокойный.
