5 апреля исполнилось бы 100 лет Грегори Пеку — актеру, в почти полувековой карьере которого были и романтические герои, и эффектные злодеи (даже доктор Менгеле). Впрочем, Пек был прежде всего олицетворением послевоенного идеала современного человека — интеллигентного, праведного, благородного, но в то же время яростного в своем неприятии любой несправедливости.
В 1960-х мир снова пошатнулся, но Пек, хоть и стал реже сниматься, не растерял уважения зрителей. Мало кому удавалось добиваться в кадре столь многого сдержанными средствами — одна его манера держаться говорила о персонаже больше, чем десяток жестов и реплик у иных исполнителей. Лучшие роли актера — в нашей галерее.
Творческий путь артиста: от романтического героя до отца Антихриста
Пек обычно появлялся в драматических ролях, которые в основном приходились на вестерны, военное или социальное кино. Тем более силен был комический и сентиментальный эффект «Римских каникул»: Пек не похож на стандартного романтического героя, чем и очаровывает сбежавшую из дворца Одри Хепберн.
Роль военного летчика в фильме Генри Кинга «Вертикальный взлет» принесла Пеку номинацию на «Оскар», а также показала, насколько разнообразным он может быть, оставаясь в рамках привычного героического образа. Его бригадный генерал, уставший от войны и смерти, — это 50 оттенков благородства, от верности долгу до сочувствия павшим.
Еще одна яркая работа актера — главная роль в приключенческом эпосе Джона Хьюстона «Моби Дик», который позволил себе немало отступлений от романа Мелвилла и существенно сократил его проблематику. В то же время фильм остается лучшей экранизацией «Моби Дика» — благодаря зрелищности и Пеку, сделавшему безумие капитана Ахаба сдержанным, скорее потаенным, чем яростным.
Человек, о котором практически не ходят слухи.
В картине «Завороженный» Альфреда Хичкока, который как никто умел выжимать из своих звезд качества, о существовании которых вряд ли подозревали даже они сами, бравый, образцово обаятельный Пек превращается в самозванца, беспамятного и мучимого чувством вины — но, конечно же, как часто бывает с растерянными хичкоковскими героями, невинного.
Фильм Элиа Казана «Джентльменское соглашение» позволил Пеку сыграть одного из самых запоминающихся своих праведников — журналиста, который работает над репортажем об американском антисемитизме. Сцена в отеле, в которой возмущенный обыденностью дискриминации герой позволяет гневу выплеснуться, — классика на все времена.
Самая каноническая из ролей Пека — безусловно Аттикус Финч из «Убить пересмешника», принесшая ему к тому же его единственный «Оскар». Белый адвокат из консервативного южного городка, защищающий чернокожего, в его исполнении стал символом порядочности и веры в то, что равноправие возможно и достижимо. Назидательному по своей природе Пеку здесь часто достаточно поворота головы, одного движения бровями, чтобы мгновенно поставить на место и пристыдить всех бытовых расистов и ксенофобов.
Он выглядит на фото как Абрахам Линкольн. А если у актера есть харизма, это всегда заметно на пробах.
Пек так органично играл бравых офицеров, несмотря на ужасы войны оставшихся идеалистами, что порой не меньшее удовольствие доставлял зрителям, позволяя себе определенную иронию. В приключенческом блокбастере «Пушки острова Наварон» он намеренно играет непогрешимого британского капитана плакатным, образцовым мачо, подлинным супергероем — в ту эпоху, когда этот статус еще не означал привязки к комиксам.
Невозможно не упомянуть работу Грегори Пека в триллере «Мыс страха» 1962 года. И если в ремейке этого психотриллера о напавшем на семью юриста уголовнике куда более величественным предстает зло, то в оригинале у него, конечно, нет шансов — рядом с Пеком-то. Этот факт подтвердил впоследствии сыгравший маньяка Роберт Митчум, рассказавший, что, когда Пек случайно ударил его на съемках по-настоящему, лицо болело еще несколько дней.
Он был настоящим джентльменом. Он всегда был неизменно вежлив и мил со всеми.
Конечно, из множества вестернов, в которых сыграл Грегори Пек, отечественному зрителю лучше всего знакомо «Золото Маккенны», но «Большая страна» Уильяма Уайлера, пожалуй, еще более величественна. Это практически «Война и мир» на ранчо — эпос, в котором с чрезмерными чувствами соседствует чрезмерное насилие, а рядом с Пеком играют Чарлтон Хестон, Джин Симмонс и Берл Айвз.
В 1970-х Новому Голливуду больше нужны были заправские антигерои — и Пек, весь внешний вид которого свидетельствовал о порядочности, стал сниматься куда реже. Но совсем в стороне от перемен в индустрии не остался — его выход в «Омене» в роли невольного отца Антихриста полон как подлинного ужаса перед злом, так и очень семидесятнической самоиронии.
