Валерия, как ты думаешь, публика за последние годы поглупела?
Почему это?
Успех Стаса Михайлова я могу объяснить только этим.
Успех Стаса Михайлова — это не про музыку.
А про что?
Про неизбывную женскую тоску. Женщины, которые ходят на его концерты, догадываются, что на самом деле он не совсем такой, как в песнях. Чувствуют это, но рады обманываться.
А я считаю, что публика стала менее требовательной, менее искушенной. А ты ей старинные романсы в Кремле поешь под аккомпанемент симфонического оркестра. Зачем?
Определенная категория слушателей на протяжении нескольких лет, приходя на мои концерты, спрашивала, почему я больше не пою романсы, с которых начинала. Я подумала: «А действительно, почему?». У меня самой возникла внутренняя потребность сделать что-то другое. Так появилась эта программа с симфоническим оркестром, которую мы показали в Санкт-Петербурге, Москве и Екатеринбурге.
А почему не всей стране?
Нет приличных площадок. Мне всегда казалось, что в екатеринбургском зале «Космос» огромная сцена. Когда я приезжала туда со своим коллективом, мне надо было освоить ее. А когда мы встали на ней с оркестром, я едва вписалась в нее в своем пышном платье. Делать такие концерты во дворцах спорта — неправильно. Должна быть соответствующая атмосфера. В театрах? Невыгодно. Потому что придется делать баснословные цены на билеты. И народ просто не сможет себе этого позволить.
Не потому ли возникли романсы, что современные авторы хороших песен не пишут?
Есть хорошие авторы. У меня лежит много песен, которые я бы уже сегодня записала, но не понимаю, что с ними делать дальше. Их никто не поставит на радио.
Твои песни не берут на радио?!
Не только мои. Все артисты вынуждены идти на компромиссы, подстраиваться под формат, чтобы попасть на радио. Поэтому сегодня все песни звучат примерно в одной и той же стилистике. Как только возникает какой-нибудь эксперимент, что-то интересное и достойное внимания, так это тут же становится «неформатом». Мы даже не предлагаем песни радиостанциям, потому что понимаем, что всё равно их никто не возьмет... Сейчас все движется в сторону упрощения. Поэтому я была искренне удивлена, когда на радио взяли мою «неформатную» песню «Я тебя отпустила», написанную Игорем Крутым на стихи Риммы Казаковой. Это уже прорыв.
Ты сидишь в жюри в украинском телепроекте «Голос страны» и в конкурсе «Новая волна» в Юрмале. И там и там есть масса талантливых ребят. Но почему с ними после конкурсов ничего не происходит?
В проекте «Голос страны» все четко: победитель получает контракт с компанией «Юниверсал». Но проблема есть: с каждым годом все сложнее и сложнее развивать молодых артистов. Хотя возможностей больше: Интернет, куча всяких конкурсов (чего не было раньше). Стало очень много информации, артистов много. И мы просто не в состоянии все это переварить. Раньше достаточно было двух появлений на телевидении, и артист становился известным. А сейчас нужны сотни эфиров, чтобы человека запомнили.
Свой эксперимент с англоязычным альбомом, выпущенным в Великобритании, ты как расцениваешь — как провал?
Это было начало успеха. Чтобы его закрепить и продолжить, нужно было находиться там и дожимать ситуацию. Но я не могла переехать в Лондон на ПМЖ, потому что, во-первых, у меня дети. Ну как я могла всех сорвать с места, чтобы они поменяли не только привычный образ жизни, но и школу, друзей? Это было бы легкомысленно с моей стороны. Тем более что нигде, ни в одной стране мира гарантировать успех никто не может. Во-вторых, у нас элементарно не хватило бы денег. Жить за границей, не работая, без дополнительного источника дохода, просто невозможно. У нас нет нефтяной скважины, которая бы помогала финансировать этот проект. Но мы приобрели бесценный опыт, друзей и авторитет. Я не против экспериментов. Мне нравится пробовать что-то новое, развиваться в профессии. Но делать какие-то большие броски я уже не хочу.
Наверное, потому, что нас там по-большому счету никто не ждет?
Я и не говорю, что нас кто-то ждет. Все равно россиян за границей воспринимают как денежные мешки. Потому что до нас уже наследили те, кто швырял эти деньги направо и налево.
Когда у Филиппа Киркорова случился конфликт с телережиссером Мариной Яблоковой, ты была одной из немногих, кто осудил его публично.
И не жалею об этом. Мы продолжаем общаться с Филиппом. По-моему, он на меня не сильно в обиде.
Как думаешь, зачем ему понадобился «суррогатный» ребенок?
С человеческой точки зрения я Филиппа хорошо понимаю. Будь ты хоть трижды король, однажды ты задаешься вопросом: «А для чего все это?» И хочется поделиться тем, что ты имеешь, знаешь. Иначе какая радость от всего этого? Я даже допускаю, что Филипп будет хорошим отцом. Все эти его позы, эпатаж — защитная маска одинокого несчастного человека. Если человек живет так активно напоказ, демонстрируя свою мегауспешность, значит, внутри что-то плохо. А когда внутри гармония и комфорт, никому ничего не надо доказывать.
