Актриса Светлана Немоляева всю свою жизнь вместе с мужем Александром Лазаревым посвятила Театру им. Маяковского. Она работала с Николаем Охлопковым, Андреем Гончаровым, Петром Фоменко, Марком Захаровым. И сегодня семейную актерскую династию продолжают ее сын Александр Лазарев и внучка Полина Лазарева. Накануне своего юбилея артистка согласилась дать интервью РИА Новости.
— Предвосхищая ваш первый вопрос, который мне всегда задают, о том, когда я решила стать актрисой, сразу скажу, что мечтала об этом и только об этом действительно с самого раннего детства. Притом, вся моя семья работала в кино, а я, сама не знаю почему, хотела стать актрисой именно театральной. Мой актерский дебют состоялся все-таки в кино, а не в театре, куда я пришла через год после окончания театрального училища имени Щепкина. Дело в том, что еще студенткой я начала сниматься в своей первой «взрослой» картине — в фильме-опере «Евгений Онегин», где сыграла Ольгу. Работа над ролью заняла у меня почти год, после чего выпал счастливый случай показаться в театр имени Маяковского, где тогда набирал молодых артистов Николай Охлопков. Я попала в эту избранную группу вместе с Сашей Лазаревым, Эдуардом Марцевичем, Светланой Мизери, Толей Ромашиным и пришедшими чуть позже Евгением Лазаревым и Игорем Охлупиным. Вот эта плеяда молодых, наше поколение, которое было дорого сердцу Охлопкова. Он ставил на нас спектакли. Но время его было недолгим — я проработала с Николаем Павловичем семь лет. У меня было много ролей, в том числе и Офелия в «Гамлете», но в основном это были вводы. Первой настоящей премьерой стал спектакль «Весенние скрипки», где я попала в звездный состав, выходила на сцену вместе с великими артистами, такими как Свердлин, Штраух, Ханов, Орлова.
— С самого начала судьба благоволила к вам — прекрасная драматургия, крупные режиссеры, звездная труппа, — все, что необходимо для формирования и роста актрисы.
— Действительно — Николай Охлопков, Андрей Гончаров, который многие годы возглавлял наш театр. И потом приглашаемые Андреем Александровичем режиссеры по счастью выбирали меня в свои спектакли. Это Марк Захаров, у которого я играла в знаменитом тогда «Разгроме» и Петр Фоменко, в разные годы ставивший на нашей сцене «Смерть Тарелкина» и «Плоды просвещения». Молодая Татьяна Ахромкова и дорогой моему сердцу Сергей Яшин, в спектаклях которого «Смех лангусты» (Сара Бернар) и «Мой век» я сыграла свои любимые роли. Незабываемый настоящий шедевр Гончарова «Трамвай "Желание"», работа, которая досталась тяжко, на которой Андрей Александрович и свое сердце разорвал, и мое тоже. Много спектаклей по классике сыграла в постановках Сергея Арцибашева. Не все они были равнозначными, но мне они дороги. А теперь наступила для меня совершенно новая пора — встреча с молодым талантливым режиссером, который недавно возглавил театр Маяковского — Миндаугасом Карбаускисом. Это такой подарок с небес. Человек новой формации, нового поколения, с которым мне очень интересно было работать. Он протянул руку помощи в трагический момент, когда умер мой муж Саша, он дал мне работу, которая только и могла спасти меня в это время. Я ему очень благодарна. И, несмотря на свой большой опыт, количество сыгранных ролей в мощной драматургии, по счастью попадавшей мне в руки, я решила его слушаться и рада, что не ошиблась.
— Вы принадлежите к артистам, которые целиком и полностью подчиняются воле режиссера, или из числа тех, кто отстаивает свою концепцию и свое видение роли?
— Я считаю, что в нашем театре ХХ и ХХI веков режиссура занимает главенствующее положение. И поэтому, когда встречаешься в работе с режиссером, который теперь интересен, имеет четкий замысел и задает высокий уровень, до которого тебе еще надо добраться, то не время предъявлять какие-то претензии. Тут надо сосредоточиться, внимательно слушать, стараться понять главную идею, ради чего режиссер задумал эту постановку, и приложить для этого немало усилий. А брыкаться можно только в том случае, когда уж совсем невмоготу, когда не ясно, что хочет и что задумал режиссер. Может быть, лучше и совсем расстаться, потому что без взаимопонимания все равно ничего не случится. Что касается Карбаускиса, то он привнес в наш театр совершенно новый взгляд, новый ракурс. Это всегда важно и необходимо для развития театра, его жизни. Время диктует новые условия. И этот переход всегда рождается из драматической ситуации.
— Несмотря на то, что безусловный приоритет Вы отдаете сцене, кинематограф занимает в вашем творчестве значимую часть. Для вас это интересно как уход в другой вид искусства?
— Я — дитя кино и родилась на съемочной площадке, как говорили мои папа с мамой, которые свои жизни отдали кинематографу. Поэтому для меня кино — мой второй дом, где я чувствую себя, как рыба в воде. Не могу сказать, что начало моей киношной карьеры сопровождала удача. В отличие от Александра Лазарева, которого всегда утверждали на роль, мне постоянно не везло, я все время терпела фиаско. И это продолжалось до тех пор, пока я не встретила своего режиссера — Эльдара Александровича Рязанова, ставшего моим крестным отцом в кино, которого я люблю и обожаю. С ним меня связывают не только творческие, но и человеческие отношения. Он открыл для меня кино, без него у меня бы не было такой судьбы. Сегодня, не так часто, но все же, продолжаю сниматься. И даже в сериалах, к которым у меня отношение неоднозначное и в большей степени критическое. Но и в последней моей работе, которую я только что закончила, и в новом сериале (съемки начинаются совсем скоро), есть настоящие человеческие истории, отношения людей, интересные характеры, а это всегда привлекает артиста. Я соглашаюсь сниматься только с условием, что это не будет мешать театру. В противном случае, сразу отказываюсь от предложения.
— Вы счастливая женщина — вам везет не только в профессии, но и в личной жизни. Вы прожили в любви и согласии полвека со своим мужем прекрасным актером Александром Лазаревым, а это, как говорят, редко случается в актерских семьях. Воспитали сына, Александра Лазарева-младшего, ныне звезду «Ленкома» и популярного артиста кино.
— Вы знаете, это ошибочное мнение относительно непрочности актерских союзов. Почему-то только нас с Сашей приводят все время в пример. Но я могу назвать вам десятки счастливых актерских союзов. Во-первых, мои родители прожили вместе 50 лет душа в душу, Наташа Тенякова и Сергей Юрский, Владимир Васильев и Екатерина Максимова, Николай Караченцов с Людмилой Поргиной и еще много я бы могла вам назвать таких супружеских пар. Это такой миф об актерских семьях, потому что мы на виду. Разное бывает в семье, но когда происходят какие-то размолвки в нашей среде, за это сразу цепляются и обсасывают до косточек. Просто живут этой темой, делая больно людям.
— Вы мечтали об актерском пути для сына и внучки?
— Ну, как можно мечтать об этом? Об этом начинаешь серьезно думать только, когда видишь и понимаешь, что такая и никакая другая жизнь им уготована свыше, что так распорядилась судьба. Я радуюсь успехам сына и моей внучки Полины, с которой мы теперь играем в одном театре. И, слава Богу, начало у нее удачное, как мне кажется. Наверное, я необъективна, но, что поделаешь — бабушке простительно.
— Как собираетесь отмечать свой юбилей?
— Раньше, когда был жив Саша, мы праздновали дни рождения, как все нормальные люди — с друзьями и родными. А сейчас, когда его нет, ничего не буду отмечать. Родной театр, который относится ко мне очень трогательно и внимательно, специально для меня задумал спектакль «Таланты и поклонники». Так что в свой юбилей буду, как и положено актрисе, играть на сцене. А потом мои коллеги хотят сказать мне какие-то приятные слова, и я отношу это не только к себе, но и к моему Саше.
