— Джулия, вы должны все-таки сниматься почаще — вас так любят зрители и так ждут всегда вашего появления на экране…
— Спасибо! Меня недаром многие считают капризной. Могу сказать, что я капризничаю только из огромной любви к своим детям — с ними мне все равно лучше и веселее, чем на съемках. Мои дети уже подросли, двойняшкам девять лет, Генри шесть, но они по-прежнему нуждаются в матери, которая рядом, а не где-то там на съемках. Я как огромную привилегию воспринимаю то, что у меня есть время и возможность готовить еду для своих детей и мужа три раза в день. Это настоящая роскошь, которая редко доступна не только актрисам, но и самым обыкновенным женщинам, занятым повседневной работой. У меня много подруг, которым приходится часто путешествовать или ходить каждый день на работу, и они подолгу бывают в разлуке с детьми и семьей... Я очень люблю быть у себя дома. Лучше ничего нет.
— Вы, конечно, правы… И как проходит обычный день Джулии — домохозяйки и матери?
— Скучно! Для тех, кому я рассказываю об этом. Встаю, готовлю завтрак для детей, бужу их, одеваю, отвожу в школу, поделаю быстренько что-то и начинаю готовить обед. Скучно звучит, не правда ли? Бывает, кто-то заболевает, и мне звонят из школы и, чтобы не напугать, говорят, что, мол, ребенок неважно себя чувствует. И тогда я или мой муж мчимся в школу и забираем малыша. Часто обед еще не готов, дети не сделали домашнее задание, повсюду разбросаны грязные вещи и мокрые полотенца — ну, словом, кому из матерей подобное не знакомо?
— А что вы обычно готовите?
— Да все что угодно. Иногда муж или дети мне что-нибудь специальное заказывают. Что-нибудь из высокой кухни, естественно. Они любят рыбу, например. Овощи я их приучила есть с самого раннего возраста. Забавно — и меня поймут здесь миллионы мамочек по всему свету — иногда бывает: только приготовила завтрак, все убрала, а уже наступило время обеда, только обед прошел, все чисто, прибрано на кухне, а вот уже и ужинать пора.
— Но вы прекрасно выглядите — и для суперзвезды, и для домохозяйки…
— Все очень просто. Я чувствую себя счастливой женщиной, и это счастье делает меня хорошенькой. По одной-единственной причине: дома меня ждет любимый муж. Ну, еще одна причина — у меня потрясающе красивые родители. Считаю, что это половина дела.
— Иными словами, гены и семейное счастье — и больше ничего и не нужно…
— Да, я верю, что счастье выражается в красоте. То есть оно как бы выходит наружу и преобразуется таким образом. Чем счастливее человек, чем он более ясно понимает свое назначение в мире и свое в нем место, тем дольше остается молодым и красивым. Особенно прожитые — в счастье или не очень-то счастливо — годы проявляются как раз в старости. На лицах стариков. И не только женщин. Накануне каждого дня рождения я думаю, легко ли встречу этот день, с легкой ли душой? Но потом он наступает, я веселюсь со своей семьей, мы устраиваем иногда вечеринки в складчину — подруги приносят мои любимые блюда, сами их готовят, так приятно.
— Вы, безусловно, обрели счастье со своим мужем Дэнни Модером и даже не скрываете этого, хотя очень оберегаете свою личную жизнь…
— Да, в наших отношениях сложилось именно то партнерство мужчины и женщины, которое позволяет двигаться вперед. И не зацикливаться на прошлом, на ошибках, разочарованиях прошлой жизни. Жить сегодняшним днем и думать о будущем, смело смотреть ему в лицо. Мы как каменщики — строим для себя и своих детей жизнь из тех «камней», которые действительно важны и обладают настоящей для нас ценностью. И даже страдания — а у кого их не бывает — гораздо легче переживаются в таком вот «доме», выстроенном своими руками, вдвоем с любимым человеком. Им, страданиям, отведено там свое подобающее и уважительное место. Но не более того.
— То есть вы ставите во главу угла для женщины все-таки счастье в семейной жизни, а не карьеру и прочие вещи.
— Да, я считаю семейное счастье краеугольным камнем в жизни. Я замужем уже 11 лет, но очень часто мне кажется, что прошло всего 11 минут! Годы пролетели — я и глазом-то моргнуть не успела. Только дети в доме напоминают, что прошло столько лет. А так я по-прежнему трепещу, замираю и пылаю от страсти — так сильно люблю своего мужа. Конечно, я понимаю, что счастливица. Мне очень повезло — встретить такого потрясающего, высшей пробы мужчину, партнера по жизни.
— Говорят, вы давно мечтали оказаться в одном фильме с Мэрил Стрип, и вот мечта исполнилась — я имею в виду картину «Август», за роль в которой и вы, и Мэрил были номинированы на «Оскар»…
— Да, Мэрил — мой кумир. Мечта исполнилась. И я уверена, о том, чтобы сыграть вместе с Мэрил, мечтают очень многие. Я же иногда ловила себя на том, что в моих снах мы вместе пьем чай и разговариваем. К счастью, у нас с ней общий агент, и у нее тоже была такая мечта — свести нас однажды. В этой картине я играла одну из несчастных дочерей Мэрил, своей матери, которая очень больна, сидит на наркотиках и устраивает ужас что в своей семье. Страшная история внутрисемейных отношений. Открою секрет, я в фильме такая толстая потому, что мне в брюки засовывали специальные подушечки, чтобы моя попа выглядела огромной.
— Вы ведь бьете Мэрил в одной из сцен. И вроде бы предлагали вам использовать дублерш, но…
— Но Мэрил отказалась, как же я могла перед ней спасовать? Это был просто кошмар. Поднять руку на Мэрил! Страшный сон! Но она уговаривала меня не стесняться, и мы снимали эту ужасную сцену целый день. Я сама была вся в синяках, которые только потом заметила. Мне тогда казалось, что я непременно попаду в ад! Да и сейчас так иногда кажется — за то, что сделала с Мэрил. Тяжелые девять недель мы провели в Оклахоме. У меня не было возможности после работы обнять своих детишек и мужа и отвлечься таким образом, стряхнуть с себя эмоциональный груз. Зато мы собирались у Мэрил в домике — нам всем там предоставили небольшие такие коттеджи — и ели, пили, смеялись, болтали, немного занимались всякими упражнениями для успокоения типа буддистских практик.
— И кто же готовил?
— Все. Лично я часто приносила куриный суп. Или какое-то блюдо из курицы. Но Мэрил — волшебница! Она умудрялась раньше всех нас привести себя в порядок и, когда мы заявлялись, уже успевала приготовить изумительно вкусное жаркое.
— В этой картине многое строится на отношениях — очень непростых — дочерей с их матерью… А ваши отношения с мамой, каковы они?
— Моя мама — образец для подражания. Она всегда очень много работала, не боялась никакой работы, но никогда перед нами, детьми, этим не хвасталась. Не попрекала нас. И именно благодаря ей лично я добилась того, чего добилась. Я хочу быть для своих детей, знаете, своего рода версией своей матери. На мой взгляд, никто не должен копировать другого человека, кем бы он ни был. Нужно найти себя, свою собственную интерпретацию — матери, жены, актрисы.
— А ваша дочка на кого похожа? В ней свои черты какие-то узнаете?
— Я в ней узнаю свои черты, а в себе — ее. Это такая дорога с двусторонним движением.
— А еще говорят, будто вы никогда не ругаетесь, ну в смысле не произносите неприличные слова…
— И поэтому мне было особенно трудно сниматься в фильме, где приходилось произносить их по нескольку раз в одном предложении. Да что там, перед каждым словом! Помню, Стивен Содерберг, когда снимал меня в «Эрин Брокович» (этот фильм принес Джулии «Оскар». — Прим. ред.), умолял: «Джулия, пожалуйста, ну не красней ты как рак, когда ругаешься, — выглядит очень неубедительно!» Я ему в ответ: «Я стараюсь!»
— Правда, что вы подобрали во время этих съемок бездомную собаку и отправили ее чуть ли не на частном самолете к себе домой?
— Да, я «усыновила» собачку. Но летели мы с ней вместе со съемочной группой, на одном самолете. Она была в ужасающем состоянии, но такая милая… А вскоре после Дня благодарения взяла и родила нам четырех очаровательных щенят. Так что я фактически приобрела не одну собаку, а целых пять!
— Дети ваши понимают уже, что вы — та самая звезда Джулия Робертс?
— Постепенно они пытаются этот факт осознать. Особенно Хэзел, моя дочка, любит задавать вопросы, на которые я не всегда умею правильно отвечать. Так чтобы и честно, и — ну сами понимаете… На днях спросила: «Мамочка, а Донни знает, какая ты знаменитая?» Донни — одна из моих лучших подруг. Я ответила, что, наверное, знает. «А как она об этом узнала? Ты ей сказала?» В общем, она пытается разрешить эту загадку и поэтому хочет знать, как другие, знакомые ей люди, с этим справились.
— А фильмы свои детям показываете?
— Совсем недавно посмотрели вместе «Капитана Крюка». Впервые они видели меня на экране. До сих пор и любопытства-то особого не проявляли. Да и сейчас, я считаю, еще маленькие. Правда, когда вышел в прошлом году фильм «Белоснежка: Месть гномов», многие их одноклассники посмотрели его, и мои дети стали интересоваться, почему я им его не показала. Ответила, что не хочу, чтобы они видели, как их мамочка дает пощечины и таскает за волосы прелестную Лили Коллинз. Дети знают эту актрису, она дружит с моей племянницей Эммой. И что вы думаете? Дети приняли это объяснение. Мы с мужем уверены, что дети сами нам скажут, чего они хотят, когда им этого действительно захочется. Они достаточно мудры для того, чтобы взять родителей с собой туда, куда они испытывают потребность пойти на определенном этапе своей жизни.
— Интересно, вы по-прежнему увлекаетесь вязанием?
— А как же! Но теперь я в основном обвязываю не детей, а кукол своей дочки. Например, недавно связала для них спальные мешки. По-моему, все остались довольны.
— Какой бы совет вы могли дать себе молодой, если бы вернулись в прошлое?
— Не знаю. Не уверена, что готова давать советы. И главное, не уверена, что это нужно делать в принципе. Я не даю советов даже своей любимой племяннице Эмме Робертс. Я приглашаю ее к себе домой, кормлю вкусным ужином, стелю ей постель, обнимаю… Я честно не знаю, что бы я делала, начнись моя карьера сейчас, в эпоху интернета.
— И все-таки, что бы вы пожелали новому молодому поколению актрис, стремящихся покорить голливудский олимп?
— Огромной вам удачи, дорогие мои!