Александр Абдулов ушел из жизни 3 января 2008 года, оставив после себя множество блистательных ролей, которые, несомненно, золотыми буквами вписаны в историю театра и кино. Незадолго до смерти Абдулов стал отцом — его супруга Юлия родила дочку Евгению. В день рождения Александра Гавриловича мы решили опубликовать отрывки из интервью Юлии Абдуловой, которое она дала журналу «7 дней», рассказав историю их любви.
— Юля, до знакомства с Александром Гавриловичем вы, наверное, были влюблены в артиста Абдулова — как тысячи девушек в нашей стране?
— А вот и нет. Это моя подружка Наташа была от него без ума… Прошли годы, подруга осталась жить в Одессе, я переехала в Москву. Общались мы редко. И вот я звоню ей: «Наташка, я замуж выхожу». Она обрадовалась: «Здорово! А за кого?» — «За Абдулова…» В трубке тишина, а потом Наташа с шутливой обидой говорит: «Вообще-то Абдулов это была моя тема…» Да я и сама от себя такого не ожидала. В то время у меня был муж — интеллигентный, умный, образованный, красивый. Замечательный человек, но… не мой. Холодный слишком, что ли, а я всегда жила чувствами. Я ощущала, что наш брак обречен, — душа была в раздрае. Хотя внешне все было отлично. Когда же встретила Абдулова (мы пересеклись в одной компании, это было на Дальнем Востоке), сразу почувствовала — это мой человек, горячий, темпераментный. Мы оказались рядом за одним столом, я посмотрела на него, и вдруг у меня перед глазами пронеслась картинка: у нас с Сашей семья, ребенок — сын. Подумала и удивилась: «Бред какой-то». Потому что Саша был человек ну совсем другого круга. И он, кстати, это чувствовал — как будто боялся меня. Тем не менее, когда после Дальнего Востока я отправилась в Одессу, Саша начал мне звонить. Звал в Питер, где в тот момент снимался. Я оторопела от такого напора, говорю: «Тебе надо — сам прилетай…» И тогда Саша сказал своему директору Лене Чупраковой: «Мы летим в Одессу — у нас как раз впереди выходной». Лена, с которой мы потом подружились, вспоминала: «Тогда я тебя возненавидела. Кто она такая, эта Юля, что народный артист из-за нее срывается со съемок?» Из Одессы я вернулась в Москву, собрала вещи и сказала мужу, что мы больше не будем жить вместе…
— Как ваше окружение восприняло ваш роман?
— Многие не приняли. Например, мои родители. Они жутко переживали: «Артист в нашей семье?! Вечно тебя тянет куда-то не туда...» Отец даже не разговаривал со мной несколько лет. И поклонницы Саши восприняли меня в штыки. А уж как любили упрекнуть меня в меркантильности: мол, позарилась на положение, квартиру, дачу, машину популярного артиста. А я никогда не мечтала войти в артистический круг — весь этот глянец мне чужд. И уж если начистоту, к моменту нашей встречи у Саши был гораздо более скромный уровень жизни, чем у меня. У меня папа — успешный бизнесмен-нефтяник, отчим — известный журналист, дядя — Виталий Мешин долгие годы руководил одним из крупнейших предприятий в стране, Николаевским глиноземным комбинатом. Так что к окончанию юрфака в Одессе у меня уже была квартира в Москве, машина. Может, поэтому я и не искала мужчину с большим карманом. Одна знакомая как-то мне сказала: «Почему ты не найдешь себе олигарха?! Когда у тебя будут большие деньги, все остальное тебя перестанет волновать…» Я отвечала: «Разве можно жизнь убить на добывание денег? Когда же жить? Нет, мне нужны чувства, эмоции, страсть…» Всего этого у Саши было в избытке, к тому же он был умен — а это самое эротичное в мужчине.
— Вас подарками баловал?
— Да, дарил и всякие приятные мелочи, и потрясающие украшения, стоимость которых превышала его возможности. Но иначе он не мог. Правда, после смерти Саши все драгоценности я постепенно продала. Нам с Женькой надо было на что-то жить… А какие праздники он устраивал для меня! Однажды мы поехали с его антрепризой в Сочи. Гастроли совпали с моим днем рождения. Саша договорился со своим другом, хозяином аквапарка, и тот закрыл его для посетителей. Для нашей компании накрыли столы, зажгли свечи, фонари, и мы просидели до утра… За те немногие годы, что мы были вместе, таких сюрпризов было очень много. Саша сам был человек-праздник.
— А ваша дочка Женя понимает, что ее отец был знаменитым актером?
— Конечно, она смотрит его фильмы. А когда ей было два года, она часами смотрела его фильм «Бременские музыканты» 2000 года. Но для нее этот человек на экране прежде всего ее папа, а не звезда. Саша ушел, когда Жене было девять месяцев. Но у дочки сохранились какие-то смутные воспоминания о нем. Например, она помнит одну Сашину рубашку, в которой он держал ее на руках… Женя очень похожа на отца. Такая же лидер и заводила, как Саша. А еще она такая же гиперактивная, каким был Саша, вечно куда-то несется. В этом году мы с моей подругой Оксаной Коростышевской и ее тремя дочками ездили отдыхать в Турцию. Так у меня сердце замирало, когда Женя прыгала в бассейн — бомбочкой, с дикими криками. Дочь везде находит экстрим, она абсолютно бесстрашная, как Саша… Чтобы Женькину кипучую энергию пустить в правильное русло, вожу ее на хореографию.
— Юля, вы молодая красивая женщина. После смерти вашего супруга прошло пять лет. Не пытались устроить свою личную жизнь?
— Вы прямо как моя дочь, которая мечтает выдать меня замуж. (Смеется.) Для Жени это задача номер один, она постоянно спрашивает: «Ну когда же?! Я тебя то с одним водителем познакомила, то с другим. А тебе никто не нравится…» Дело в том, что она мечтает о братике или сестренке, вот и ищет маме мужа. Переживает: «Скоро вырасту, а у меня так никто и не появится». А я отшучиваюсь: «Поживем — увидим…» Я не дала обет безбрачия. Просто сейчас вся моя жизнь подчинена Жене, ее интересам. К тому же у меня очень высокая планка. В своей жизни я встречала немного настоящих — абсолютных, стопроцентных — мужчин. Саша был такой — абсолютно надежный, который все может решить. Это эталон мужчины, в наше время редкий, как ископаемое. Вот почему найти кого-то подобного очень сложно. Да я и не ищу — общаюсь только с близкими друзьями. К тому же организовать такую встречу невозможно. Это дело случая: либо произойдет, либо нет. Так было у нас с Сашей…
— Для всех его уход был неожиданностью...
— Да, еще за год до смерти все было прекрасно. Я была беременна, но чувствовала себя отлично и поэтому продолжала вместе с Сашей ездить на съемки, на гастроли. Через восемь месяцев Саша уехал в Крым на съемки. Я поехала с ним. Ночью мужу стало плохо, и его увезли в больницу… Сложнейшая операция шла почти шесть часов. Хирург оказался волшебником… На память о том дне, когда Сашу так удачно прооперировали, я сохранила отрывной календарь. Подумала, что все страшное позади, что Саша вырулил на белую полосу. Но все сложилось иначе… Хирург, который проводил операцию, посоветовал Саше по возвращении в Москву сделать обследование — подозрение на онкологию. Мы отправились в Израиль. Наши друзья решили поддержать Сашу и тоже прилетели в Тель-Авив. Последний Сашин день, 3 января 2008 года, помню как в тумане. Саша был в больнице, рано утром ему стало плохо. Я вызвала реанимацию. Врачи пришли и первым делом накинулись на меня: «Выйдите из палаты!» А сами растерялись, бегают вокруг Абдулова, суетятся: «Александр Гаврилович, Александр Гаврилович…» Я в щелку двери смотрю, вижу все это и кричу: «Что вы истерите, делайте что-нибудь!» Потом все стихло, и молодой доктор спрашивает у пожилого: «Там жена за дверью, что ей сказать-то?» И тот отвечает так равнодушно: «Ну что ей сказать? Умер он и умер…» Я этот спокойный голос не забуду до конца жизни. Лицо доктора забыла, а голос узнаю из тысячи. Вышла в коридор, позвонила Орлову: «Леша, все… Позвони маме Саши — я не смогу…»
— Как вы думаете, ваш муж предчувствовал свою смерть?
— Не знаю... Когда Саша узнал, что станет отцом, у него появилась идея фикс: хотел переехать в большую квартиру в центре, чтобы рядом и «Ленком», и школа для Жени. Чиновники пообещали помочь: Саша сдает городу нашу старую жилплощадь и с небольшой доплатой получает новую. Он уже совсем себя плохо чувствовал, но все равно мотался по каким-то людям «решать вопрос». Я говорила: «Бог с ней, с квартирой, — тебе же плохо». Но он вставал и ехал. Наверное, хотел закончить эту тему до конца, чтобы его семья была устроена. Но не успел. Я потом не стала никому звонить. Потому что новая квартира без Саши — зачем она мне… Конечно, самые близкие друзья Саши и после его смерти не исчезли. И я им очень благодарна за это. Мы встречаемся на нашей даче 3 января, в день Сашиной смерти, и 29 мая, в его день рождения. Абдулов был не только гениальным артистом, а прежде всего потрясающим человеком. Саша объединял самых разных людей, рядом с ним всем было комфортно и тепло. А теперь нам всем его очень не хватает.
— Говорят, что время лечит. Удалось ли вам окончательно справиться с потерей?
— Трудно сказать. Как-то в юности меня спросила подруга: «Что такое любовь?» Тогда я не знала ответа. Теперь, после смерти Саши, — знаю. Любовь — это когда ты ради того, чтобы человек был здоров и остался жить, готова пожертвовать своей жизнью. Если бы была такая возможность, я не раздумывая отдала бы жизнь за Сашу… Именно о такой большой любви я всегда мечтала. Не о карьере, публичности, деньгах, а о любви. Поэтому могу назвать себя абсолютно счастливым человеком — она у меня была. Несмотря на то что Саша меня сильно подвел: недолюбил, недожил…
Напомним, за 30 с лишним лет творческой деятельности актер создал галерею ярких незабываемых персонажей, был занят практически во всех самых заметных спектаклях труппы «Ленкома». Он играл в «Юноне и Авось» и «Жестоких играх», «Гамлете» и «Поминальной молитве», «Плаче палача» и «Затмении». Художественный руководитель «Ленкома» Марк Захаров, в свое время пригласивший Абдулова в театр, снимал актера и в своих популярных фильмах — в «Обыкновенном чуде», «Том самом Мюнхгаузене», «Формуле любви». Абдулов постоянно был в делах. Играл в спектаклях, снимался в кино — на его счету около сотни кино- и телеролей. В их числе такие картины, как «Карнавал», «С любимыми не расставайтесь», «Самая обаятельная и привлекательная» и многие другие.