Врачи не позволили Алексею Воробьеву появиться на российской премьере фильма «Сокровища О.К.», где он сыграл главную роль. Несмотря на это, артист полон уверенности в том, что сможет восстановиться. Он рассказал в интервью РИА «Новости» о том, как себя чувствует сейчас, написанном им сценарии полнометражного фильма в больнице, о кино- и композиторских планах, а также о том, что помогло ему после аварии и когда он собирается домой. Беседовала Ирина Гордон.
— «20 Век Фокс» выпускает в российский прокат приключенческую комедию «Сокровища О.К.», где ты не только сыграл главную роль, но и написал практически всю музыку к фильму. Расстроился, что американские врачи не отпустили тебя на премьеру?
— Что говорить, расстроился, конечно, тем более что уверен: все врачи — перестраховщики. Для меня это была особая премьера — впервые после стольких ролей в кино я должен был выйти на сцену еще и как кинокомпозитор большой полнометражной картины. Именно эта работа, начатая еще до больницы, вернула меня к жизни и стала спасением в том творческом вакууме, в котором я вдруг оказался во время реабилитации, после стольких лет привычки к непрерывной, ежедневной творческой нагрузке с утра до ночи.
— Как ты себя сейчас чувствуешь? Как твое здоровье?
— Я изо всех сил возвращаюсь к нормальной жизни, стараясь не обращать внимания на оставшиеся проблемы с чувствительностью левой стороны, рукой, зрением и другими второстепенными для меня вещами — все это ерунда, главное, снова начать петь.
— Что говорят врачи? Есть ли вероятность, что ты восстановишься полностью и вернешься к карьере певца?
— Врачи в один голос повторяют, что я и так в рубашке родился и теперь все зависит только от меня. Никакой гарантии на то, сколько времени мне понадобится на восстановление профессиональных навыков, никто не дает. Но даже если все врачи мира скажут, что стопроцентного восстановления при таком диагнозе не бывает, это меня все равно не остановит. Я буду петь. И сделаю все, чтобы петь еще лучше, чем раньше. И это цель, а не мечта. Я умею четко разделять в жизни мечты и цели. И отлично понимаю, что цели реализуются, а мечты сбываются, только когда ты впахиваешь. Нельзя просто мечтать. Чем удивительнее твои мечты, тем больше ты должен работать. Чтобы увидеть свои мечты наяву, нужно уметь гораздо больше работать, чем мечтать.
— Чем ты занимаешься сейчас? Как проходит твой день?
— Вначале, поняв, что я во многом беспомощен, как всякий нормальный мужик, я не мог с этим смириться и пытался эту ситуацию переломить. В тот момент мне казалось, вернее, я был уверен, что если собраться с силами и, говоря образно, «рвануть стометровку» — сразу пойти в спортклуб на силовую тренировку, выйти на съемочную площадку или встать к микрофону, — мне усилием воли удастся вырваться и вернуться в нормальную жизнь. Что меня просто «держат», но внутри я здоров, и, как только я вырвусь, все пройдет. Но это, к сожалению, не сработало. И если три месяца назад почти все мое время уходило на то, чтобы по 10 часов в день заниматься, возвращая утраченные функции и навыки, и эти занятия требовали от меня огромных физических и моральных усилий, то сейчас они стали ежедневной рутиной, и я возвращаюсь к нормальной полноценной работе.
— А если все-таки способность петь не восстановится, ты уже думал, что будешь делать в жизни?
— Я такую ситуацию даже не рассматриваю. Юность в профессиональном футболе научила меня, что, пока финальный свисток не прозвучал, всегда еще можно все изменить. Кроме того, все эти годы я использовал каждую свободную минуту, чтобы учиться — в институте, на съемочной площадке, везде, осваивая смежные с моими профессии. И сейчас я очень многое умею делать вполне профессионально. И если даже я не смогу работать как актер, каскадер и вокалист, я могу писать песни для своих коллег и музыку к фильмам, делать аранжировки, снимать как оператор, умею сам монтировать, а сейчас еще получаю навыки режиссера и сценариста. И эта вынужденная остановка в моем безумном графике за последние годы, как это ни парадоксально, дала мне возможность начать находить применение всем этим навыкам.
— Я слышала, что ты пробуешь себя в качестве сценариста. Это правда? И как успехи?
— Пока я лежал без движения на больничной койке, почти не мог спать — тело, привыкшее к ежедневным физическим нагрузкам, отказывалось засыпать даже с помощью таблеток. У меня было время подумать. А потом я попросил диктофон и день за днем наговаривал сценарий фильма в жанре романтической гангстерской комедии, идею которого вынашивал с 19 лет. Выйдя из больницы, я записал его на бумаге и показал знакомым американским продюсерам. Им идея понравилась, они дали ей ход, и сейчас им заинтересовалась одна крупная голливудская компания. Они взяли мой сценарий в разработку и выделили деньги, чтобы я как режиссер снял короткий тизер этого проекта. Это был невероятный стимул. И как только мое состояние позволило мне выйти на съемочную площадку, я, набрав отличную команду и проведя кастинг, несколько дней назад снял 15-минутный тизер своего будущего фильма, который сейчас монтирую. Моя режиссерская работа продюсерам понравилась, но это только первый шаг — теперь еще им надо найти на этот проект финансирование и сделать звездный кастинг. И если все получится, то у меня появится шанс снять свой первый полнометражный фильм по собственному сценарию.
— Очень жаль, что из-за аварии ты не смог участвовать в съемках «Города грехов 2». А есть ли у тебя еще какие-то предложения столь же грандиозного характера?
— Я не люблю говорить о том, что должно было быть, но не состоялось. Думаю, не надо объяснять, что роль в таком проекте значила для меня, как я ее ждал и какие возлагал надежды. Роберт Родригес выдал мне своего рода утешительный приз. Когда я вернулся в состояние, при котором мог работать, моя роль была уже снята с другим артистом, и в картине не было даже крошечного эпизода, который я мог бы сыграть, но Родригес и Франк Миллер прямо на ходу, в последний съемочный день, нашли мне место для импровизированного актерского этюда в сцене с главными героями Микки Рурком и Джошем Бролиным. Это было здорово, и я надеюсь, что он войдет в финальную версию при монтаже. Потому что для меня эти несколько секунд в кадре стали огромным событием — символичным возвращением в профессию после инсульта. И то, что это произошло на съемочной площадке такой культовой картины, для меня огромный стимул. Так что еще будет «Город грехов 3». Подождем!
— Есть ли у тебя долги по съемкам, записям и так далее? Если да, то как ты будешь решать эти ситуации?
— На сегодняшний день все долги, в основном касавшиеся озвучания уже сыгранных ролей, я отдал: прямо здесь озвучил первую часть «Трех мушкетеров», где играю лорда Винтера, только что закончил озвучивать роль знаменитого советского баяниста Гридина — мужа Людмилы Зыкиной, которого я играю в проекте канала «Россия» «Людмила». Самая драматичная история была связана с музыкой для «Сокровищ О.К.» — я начал писать музыкальную партитуру к нашей картине еще до всех этих событий, и вдруг все остановилось. Близился релиз фильма, картину без музыки невозможно было доделать, и продюсеры были вынуждены срочно привлечь на помощь сразу нескольких моих коллег. К счастью, примерно через месяц после случившегося я был уже в состоянии вернуться к композиторской работе и смог закончить этот проект. Правда, возникла проблема с промопесней, которую я не мог теперь спеть, но я вышел из положения, переделав ее в рэп и призвав на помощь замечательную певицу Бьянку.
— Какие планы в актерской карьере на будущее?
— Я думаю, что с актерской точки зрения то, через что мне пришлось пройти, это даже некоторый апгрейд — для актерской профессии чем больше ты пережил, тем лучше, тем больше пластов в тебе появляется и тем интереснее то, что ты можешь сказать зрителю. Я сейчас пытаюсь переосмыслить свою жизнь. Ничего же не происходит просто так. Вопрос, для чего мне послано такое испытание, заботил меня с первого дня. Я никогда ничего не боялся в жизни, кроме как потерять голос, и пытался понять, что же я сделал, чтобы потерять именно те навыки, которыми так дорожил. Чтобы снова петь, мне приходится теперь заново этому учиться, и сейчас я отчетливо понимаю, что у Бога есть на мой счет какой-то свой план.
— Как ты относишься к тому, что многие считают фейком и пиаром всю историю с твоей аварией?
— Эти слухи даже комментировать всерьез невозможно, особенно после того, как клиника UCLA сделала официальное заявление российским СМИ, подтвердив случившееся со мной. Как гениально сказал по этому поводу режиссер нашего фильма «Сокровища О.К.» Дмитрий Коробкин, сам вопрос свидетельствует о глубине зловонной клоаки, на дне которой находится наш отечественный шоу-бизнес. И я счастлив, что не являюсь его частью. Актерское сообщество, к которому я последние пять лет принадлежу, при всей его сложности является гораздо более здоровым — ведь там ты должен ежедневно доказывать, что чего-то стоишь. Так что тяжелый диагноз не у меня — диагноз у моих «коллег», которым такое приходит в голову. Видимо, в шоу-бизнесе настолько привыкли к собственной постоянной лжи, что считают, что весь мир так устроен и обо всех судят по себе. Но я далек от осуждения. Никому не пожелаю пройти через то, что прошел я, и, поверьте, человеку в моей сегодняшней ситуации глубоко плевать, что о нем говорят и думают другие. Приоритеты в жизни автоматически расставляются совершенно иначе. Только очень жалко маму и близких, которых я не смог защитить от этой фантасмагории.
— Когда ты планируешь вернуться в Россию?
— На этой неделе будет принято очень важное для меня решение — врачи посмотрят, что и как, и если основные процессы в моем организме стабилизировались, то мне, наконец, вместо аспирина, на котором я живу сейчас, будут назначены специальные кроворазжижающие препараты, на которых я смогу летать. И тогда я прыгну в первый же самолет и сразу примчусь в Москву — ведь, кроме всего прочего, из-за моего отсутствия канал ТНТ был вынужден перенести выход третьего сезона «Деффчонок», и, если говорить о долгах, эту работу тоже обязательно нужно доделать. Я очень благодарен каналу и продюсерам этого проекта за то, что они ждут, ведь любой другой на их месте просто вырезал бы сцены со мной. Вообще, должен сказать, что чем больше мои эстрадные «коллеги» злорадствовали по поводу моего здоровья, тем больше поддержки я получал от коллег по кино. Практически все, с кем мне довелось работать, и первым — замечательный режиссер Олег Погодин, и Олег Фомин, когда я еще еле языком ворочал, звонили моим близким, говоря, что ждут меня в своих проектах и что даже не рассматривают возможность, что будет иначе, и ждут, когда я вернусь в строй. Спасибо им за это огромное. А те потрясающие слова обо мне и моей работе, которые я услышал через океан сейчас во время премьерных показов «Сокровищ» от мастеров — Ольги Волковой, Виктора Вержбицкого и Гоши Куценко, это дорогого стоит. Может, будь я на премьере, никогда бы такого не узнал. (Смеется.)
— Расскажи о своем герое в «Сокровищах». Какой он? Похож ли на тебя?
— Автор идеи и один из продюсеров фильма Андрей Николаев говорит, что этот герой изначально писался под меня. Но несмотря на то, что его образ был очень четко прописан, большинство диалогов и сцен я все равно перелопатил. Парадокс в том, что я — человек веселый и полный самоиронии — в кино в основном играю драматические роли людей с трудной судьбой. Поэтому эта работа была для меня настоящим праздником и подарком судьбы — я в ней просто купался! Мне очень хотелось создать героя, которого так не хватает в нашем кино, своего рода смесь молодого Челентано и Миронова. Такой герой мне очень близок, он во многом похож на меня поведением, отношением к жизни, он очень стремительно мыслит, никогда не теряет оптимизма и умеет выкручиваться из любых жизненных ситуаций. Я играю такого персонажа, да и сам я по жизни такой — постоянно в движении и боюсь терять секунды на раздумья: «А чем же все это закончится?» Есть только один вариант проверить — попробовать это сделать.
Люди, которые делают кино с ощущением, что все плохо, так и будут жить дальше, в депрессиях, в попытках найти себя в алкоголе, в наркозависимости, в чем угодно. Они сами себя угнетают, настраивая таким образом. Все дело в безумно простом и понятном алгоритме: как ты относишься к жизни, такой она у тебя и будет. У меня есть любимая работа, цели в жизни, мечты. В моей жизни нет жестокой депрессухи с бесконечными проблемами, которые мне люди показывают в кино и говорят: «Вот она, реальная жизнь». Я не верю в это! Я хочу верить в сказки со счастливым концом, и именно такое это наше кино.
— Что тебе помогает держаться и не падать духом в сложившейся ситуации?
— Мне дважды выпала честь воплотить на экране образы моих сверстников в картинах про Великую Отечественную и дважды вместе с моими героями погибнуть за Родину: один раз в 42-м, второй — в 45-м. Вот это было мужество и настоящая сила духа. Поэтому, какие бы испытания ни выпадали на нашу долю сегодня, они ничто по сравнению с тем, что пришлось пережить им тогда. И в преддверии их праздника я хочу воспользоваться возможностью от имени всего своего поколения поклониться им и сказать слова благодарности за нашу победу. Земной вам поклон!