Отметив 50-летие, актер вынужден был удвоить усилия: скандальный развод подпортил имидж артиста, у которого всегда было «все под контролем». Прошлый год вряд ли был самым удачным в жизни Тома Круза. Буквально накануне его дня рождения от него ушла жена Кэти Холмс. Публичный развод породил немало сплетен, не самых лестных для репутации Круза (это его третий развод, и говорили, что Кэти решилась на такой шаг из страха — муж якобы собирался отдать их маленькую дочку в специальную школу, основанную сайентологами). Круз вынужден был принять условия бывшей жены: его любимая дочка Сури остается с ней, а он всего лишь имеет право проводить с ней определенное время. К концу года ситуация несколько смягчилась. Похоже, бывшие супруги начали общаться не только через адвокатов. После почти трехмесячного перерыва в общении Круз провел с дочкой День благодарения (девочка прилетела в Лондон, где Том живет и работает с августа прошлого года), а потом и Рождество в Калифорнии.
Длительное отсутствие Круза в Америке породило очередные слухи и обвинения в его адрес, мол, он не выполняет отцовский долг и совсем забыл о ребенке. Пришлось в очередной раз взяться за дело юристам — они подали иски против газет, опубликовавших подобные заявления. Неприятности неприятностями, но работа не прерывалась ни на один день. Известно, что Том один из самых трудолюбивых актеров в Голливуде. Он всегда таким был, чем вызывал огромное уважение у собратьев по цеху. И вот — новая премьера. Впервые после развода Круз появился на красной дорожке в декабре (весь год он избегал публичных мероприятий любого рода) и представил в Лондоне новую картину со своим участием «Джек Ричер». Впервые за последнее время он выглядел счастливым и расслабленным. Хотя и создание фильма не обошлось без трудностей. Как почти все, за что в последние годы берется Круз.
— Столько было разговоров о том, что вы совершенно не годитесь на эту роль — ведь Джек Ричер, как его описал автор в своих семнадцати суперпопулярных романах, высоченный широкоплечий блондин весом больше ста килограммов, «шкаф», иными словами. Ну а вы несколько иначе выглядите…
— Я бы и не стал играть Джека, если бы не получил одобрение и благословение самого автора романов Ли Чайлда. Он увидел во мне своего героя. Мы с ним познакомились еще в 2005 году, когда я приобрел права на экранизацию одного из романов Ли «Один выстрел». Но, как видите, быть правообладателем еще ничего не значит. Кого только студия не предлагала — от Уилла Смита до Джейсона Стэйтема. Только на меня не соглашались. (Улыбается.) Но автор, создавший этого персонажа, хоть и не имел решающего голоса, все равно сумел настоять на моей кандидатуре. Ли правильно рассуждает: не обязательно актеру выглядеть точно как его описал автор, если речь идет об экранизации. Главное — донести до зрителя характер. А преданные читатели через пять минут после просмотра — если мне это удалось — забудут о том, как Джек Ричер выглядит в их любимых книгах.
— И вас это давление и критика не беспокоят совсем?
— Ни один проект не проходит гладко. Всегда есть давление с той или иной стороны. Я мечтал сыграть этого героя, и я его сыграл. Потому что мне было это интересно. С тех пор как Джек уволился из военной полиции, он ездит по всей Америке, останавливается на ночлег в отелях под разными именами, платит всегда наличными и помогает восстановить справедливость в тех случаях, когда считает это необходимым. Не важно, что думают по этому поводу законники, для него важно только одно: справедливость. Ему нечего терять, у него нет ничего, кроме зубной щетки. Неудивительно, что в мире продали более 60 млн экземпляров книг Ли Чайлда, не правда ли? (Смеется.) Ведь его герой делает то, что так бы хотелось сделать миллионам людей — иногда, в определенных обстоятельствах. Между прочим, когда меня утвердили на роль в старой картине «Интервью с вампиром», многие поклонники творчества писательницы Энн Райс тоже страшно возмущались. Но ничего, все обошлось. Появилась даже целая армия фанатов этого фильма, и я с ними дружу. А перед тем как согласиться на роль в «Рожденном четвертого июля», я решил поговорить с автором Роном Ковиком и спросил, как он относится к этому. Все равно как прошел собеседование типа тех, которые надо проходить, когда ищешь работу. По-моему, это правильный подход.
— Это правда, что вы отстояли свою партнершу актрису Розамунд Пайк — не дали ее уволить с проекта, когда она неожиданно забеременела?
— Некоторые люди на студии решили, что ее надо срочно заменить прямо в процессе съемок «Джека Ричера», потому что страховая компания не одобрит участие беременной актрисы в съемках сложных сцен. Но мы с режиссером приняли другое решение. Снимали днем все сцены с ее участием, а по ночам — те, которые шли по графику в эти дни. То есть работали какое-то время без выходных и сна. Иногда я не спал от 38 до 48 часов. Зато Розамунд успела отсняться гораздо раньше, чем планировалось.
— Что вас мотивирует по-прежнему самому исполнять опасные трюки? Достаточно вспомнить невероятный прыжок со 124-этажного небоскреба в Дубае в последней вашей «Миссии…», кстати, невероятно успешной.
— Да какая, в сущности, разница — прыгать с 4-го этажа или со 124-го? Точно так же можно получить травму или убиться. (Смеется.) В конечном итоге высота оказалась не самой большой проблемой. Но если бы это был не я, а каскадер и мы бы решили второй этаж снимать, а с помощью компьютера сделать вид, что это 124-й, разве зрители испытали бы то же самое? Я всегда думаю прежде всего о зрителях — какое на них произведет впечатление та или иная сцена. Особенно это касается трюков. Я люблю придумывать трюки, рассчитывать все до мелочей, представлять, как это будет выглядеть на экране. Эта часть моей работы доставляет мне невероятное удовольствие. Мне нравится изобретать что-то такое, чего еще никто не делал. Но я не лезу на рожон. Никто не знает, сколько я готовлюсь, как тщательно все просчитываю. В «Джеке Ричере», например, я сам участвовал в очень сложной и опасной гонке на машине. Но до этого я месяцами просчитывал все детали, включая температуру шин, покрытия при той или иной скорости и так далее. Это даже трудно себе представить непосвященному.
— И никогда не нервничаете?
— Это не нервы, скорее выброс адреналина. Без подобных ощущений нельзя ни за что браться. Все может пойти наперекосяк, так что это хорошая вещь — адреналиновая лихорадка.
— По-прежнему гоняете на мотоциклах, на машинах, управляете самолетами и вертолетами?
— Да, и каждый из упомянутых вами видов транспорта дает мне разные уровни свободы. Я научился управлять самолетом благодаря встрече с режиссером Сидни Поллаком. Он обожал авиацию и сам летал. И вот когда я закончил у него сниматься в фильме «Фирма», он дал мне уроки летного мастерства. Напутствовал словами: «Не теряй времени. Если действительно этого хочешь, любишь это, действуй, учись. Иначе потом будет поздно».
— И все-таки невольно складывается впечатление, что вы постоянно что-то себе — и другим — доказываете…
— Не думаю. Глупо было бы тратить жизнь таким вот образом. То, что я перфекционист и всегда стремлюсь продемонстрировать лучшее, на что я способен, показать самый высокий результат — будь то воспитание детей или работа, — вовсе не стремление участвовать в соревновании. С самим собой или с кем-то еще. Просто я такой человек: все или ничего — вот мой девиз. Если мне что-то по-настоящему интересно, не отступлюсь, пока не добьюсь своего. Несмотря на то что меня часто жестко критикуют и более чем строго судят. Что бы я ни делал. В детстве я мечтал прожить жизнь, полную приключений. И я получил такую жизнь. Но пришлось немало потрудиться. Нужно было поддерживать маму, которая работала на трех работах, чтобы прокормить нас с сестрами после ухода отца. Я очень рано начал подрабатывать. Мы постоянно переезжали, и в каждой новой школе приходилось доказывать, что я из себя представляю, что меня нельзя вот так запросто взять голыми руками. Никогда не позволял никому над собой издеваться или насмехаться. Не хотел драться, но выбора не было. И сомнений тоже. Всегда есть выбор — позволить обстоятельствам взять над тобой верх или сделать шаг вперед и решить проблему.
— Известно, что семья для вас много значит. Вы провели это Рождество с детьми?
— Да, как и планировал! С Беллой, Коннором и Сури. В моем доме в Лос-Анджелесе. В окружении моих сестер, племянниц и племянников, всех родных и близких. Они все обожают Сури. Играли в скрабл, гоняли в саду мяч. Это было прекрасно...