Наталья Варлей | Источник: Алексей Молчановский
«Об этом концерте-посвящении Леонид Гайдай наверняка снял бы фильм», — говорит вдова режиссера актриса Нина Гребешкова. По ее словам, слишком по-гайдаевски все, что происходит в зале, фойе, даже в гардеробе. Что ни гость — его любимый актер. Даже продавщицы — и те будто хранят сокровища «Бриллиантовой руки» или «Двенадцати стульев». Нина Павловна уверена, что в этом фильме наверняка снялся бы и сам Леонид Гайдай — в эпизодической роли зрителя, сидящего в последнем ряду и ловящего каждое слово, которое произносят со сцены.
Сама история их знакомства достойна экранизации. С Леонидом Гайдаем Нина Гребешкова познакомилась во ВГИКе. Они оказались на одном курсе — 25-летний бывший фронтовик и 17-летняя москвичка. Подружились на репетициях студенческой постановки «Отец Горио» Бальзака. Нина Павловна тогда наотрез отказалась целоваться с партнером, объясняла, что сделает это только на генеральном прогоне. Гайдай был в ужасе, но тогда уже понял, что это настоящая любовь.
О муже Нина Павловна говорит мало, объясняя, что когда вместе прожили 40 лет, то все слова кажутся слишком короткими. «Каким он был? Он был обычным человеком, иногда строгим, иногда нет. 20 лет уже нет его», — скупо вспоминает Гребешкова.
Леонид Гайдай — гений комедии с сибирской закалкой. Сценарист Аркадий Инин вспоминает, что по характеру Гайдай вовсе не был весельчаком. Вместе с режиссером он работал над картиной «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди», и Гайдай любил проверять шутки на съемочной группе. Если эпизод вызывал смех, то он мог вырезать его из картины. «Если актеры покатываются со смеху, и операторы, и труппа — все умирают, как все смешно, Гайдай говорил: "Это в корзину, тут зритель смеяться никогда не будет". И наоборот — когда все плохо, все устали и переругались, то это оставляли», — рассказывает сценарист.
Так же — сдержанно и немного сурово — Гайдай комментировал дипломную работу еще никому не известного выпускника ВГИКа Карена Шахназарова. По счастливой случайности, студент пригласил сниматься в свою картину Нину Гребешкову. Долго вертев в руках диплом, Леонид Гайдай поставил пятерку. «Гайдай — это и есть авторское кино. На мой взгляд, это то кино, где есть личность автора, и в его фильмах она очевидна. Можно отрезать титры, и всегда вы поймете, что это снимал Гайдай», — уверен Карен Шахназаров.
Он понимал, что людей сложно смешить, называл комедию самым сложным жанром, в минуты отчаяния грозился, что уйдет в мелодраму. И все равно продолжал снимать — о жизни, о людях и о себе самом. Внучка режиссера Ольга Худякова говорит, что его герой Шурик — вылитый Гайдай в молодости.
Леонид Иович мечтал быть актером и добился этого, притом что не выговаривал некоторые буквы. Впрочем, ни одна роль ему не давалась лучше, чем роль любящего дедушки. «Очень было интересно общаться, очень жаль, что этого было мало. Сейчас мне бы безумно хотелось пообщаться на какие-то уже взрослые темы, но я через фильмы это делаю», — признается внучка режиссера.
Его фильмам даже посвятили социологическое исследование. По подсчетам специалистов, работы автора картин «Бриллиантовая рука», «Спортлото-82» и «Иван Васильевич меняет профессию» видели 600 млн человек, и это только в России. Впрочем, артисты убеждали, что своя аудитория у киношедевров есть даже в Африке.
