Отзыв редакции к фильму «Ржавчина и кость»
Картина Жака Одиара, наверное, о том, что настоящее, непритворное, стопроцентное равнодушие способно творить настоящие чудеса.
Как и в недавнем «1+1», здесь ездит инвалидная коляска, и сидящий в ней является полной противоположностью тому, кто ее катит. Красавица и гордячка Стефани (Марион Котийяр) пострадала из-за несчастного случая на своей довольно экзотической работе: лишилась обеих ног из-за неожиданной выходки дрессированной косатки. Но из-за диковатого Али (Маттиас Шонартс), который подвизается то в охране, то в нелегальных боях, Стефани постепенно возвращается к относительно нормальной жизни.
Не стоит ждать ни мелодрамы, ни распространенного жанра «о преодолении с хеппи-эндом». Али не помогает Стефани — он вообще никому не может помочь, разве что собственному сыну, предварительно треснув его головой об угол, а потом чуть не утопив случайно в ледяном пруду. Али не любит Стефани, как не любит почти никого вокруг. Али совершенно наплевать, сможет Стефани ходить или загнется от тоски в углу своей новой темной комнаты, вжавшись в инвалидную коляску. Но Стефани влюбляется в Али, цепляется за него в прямом и переносном смысле, хочет снова жить, ходить и любить, любить.
Али же мало чем отличается от животных, которые так настойчиво попадают в кадр на протяжении всего фильма. Поесть, отдохнуть, заняться сексом, срубить денег, убедиться, что маленький сын чем-то занят и не будет мешать отцу, — вот и вся жизнь. Появление Стефани поначалу мало что значит: он потому так легко соглашается нести ее до моря или лечь с ней постель, что она для него никто, и есть у нее ноги или нет, никакого значения не имеет. То чувство, которое многие люди стремятся выработать в себе годами, у Али есть изначально: ему все равно, инвалид человек или нет, потому что ему вообще все равно, он одинаково равнодушен ко всем. И только с течением времени, когда он понимает, что Стефани может быть ему полезна, — как агент в нелегальном бойцовском бизнесе, — он проникается к ней чувствами, все еще очень далекими от любви. Так скорее уличный кот позволяет себя гладить и кормить сердобольной старушке — ей это согревает жизнь, а ему обеспечивает нормальную жратву.
«Ржавчина и кость», несмотря на относительно счастливый финал (тем не менее с угрожающим закадровым текстом, грозящим новыми лишениями и производственными травмами), смотрится в целом необычайно тяжело. Все эти игры света и легкой тени, нежное до пошлости звуковое сопровождение от одного из самых раскрученных современных французских композиторов составляют чудовищный, резчайший контраст с тем мраком, который на самом деле творится на экране: с разбитыми до костей лицами и насилием над детьми. Не слишком ли для одной истории о равнодушии?
