«Кинопленка №8»
Октябрь 1993 года. Мать-одиночка Мария (Кристина Асмус) содержит небольшой видеопрокат, располагающийся на первом этаже заброшенного кинотеатра «Луч». Сыну Саше строго наказано не ходить наверх — помимо опасности, исходящей от ошивающихся там криминальных типов, среди местных ходят слухи о призраке, обитающем в кинозале.
Легенда гласит, что в семидесятых во время просмотра таинственной кинопленки из зала исчезли все зрители. Когда та же участь постигает и Сашу, мать в отчаянии ищет сына и бегает по городу, обращаясь за помощью то в психбольницу, то к главному бандиту города (Даниил Воробьев).
Режиссер «Кинопленки №8» Илья Хотиненко признается, что среди источников вдохновения для фильма были стиль аниме и сериал «Ковбой из Копенгагена». Девяностые, призраки, галлюциногенные приходы, странные бандиты, растрепанная Асмус в крови и непрекращающемся нервном припадке — все это действительно могло стать основой для безумного синефильского коктейля в духе Рефна, однако ингредиенты не складываются в необходимую для мистического триллера атмосферу и напряжение. Не спасают ни инфернальные глаза и выкрученная на максимум эксцентрика Воробьева, ни старательные попытки Асмус играть на разрыв аорты.
«Джекпот»
2011 год. В лихие девяностые житель Владивостока Игорь Хлебников (Максим Стоянов) пытался обосноваться в местном криминальном мире, но ничего не вышло. Теперь он живет под каблуком у жены (крохотная, но яркая роль Ирины Пеговой), ежемесячно отдавая все десять тысяч, что зарабатывает, жаря котлеты в забегаловке.
Но однажды жизнь Хлебникова резко меняется. В день, когда по телевизору сообщают об аварии на АЭС Фукусима, банкомат по ошибке выдает ему почти три миллиона рублей. Сквозь запах денег просачивается чувство долгожданной свободы и жизни на широкую ногу — вот только большой куш стремительно обрастает большими проблемами.
«Джекпот» — залихватская криминальная комедия Александра Ханта, выстрелившего в 2017 году драйвовым лампово-кислотным роуд-муви «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов». Новая работа Ханта тоже обладает безупречно выдержанным стилем — жюри «Маяка» даже отметило ее призом за режиссуру. Вторая награда досталась Стоянову, кажется, впервые блистающему (во всех смыслах) на первом плане.
Однако во всей этой абсурдистской «гайричевской» сказке о внезапном богатстве, оборачивающемся одними бедами, увы, нет ничего нового. История буксует и очень быстро оказывается предсказуемой, ни один герой не создан, чтобы испытывать к нему сочувствие или хотя бы симпатию, а от реплики героя Кирилла Полухина про шампунь зрителям еще долго не отмыться.
«Снег в моем дворе»
Фестиваль завершился внеконкурсным показом фильма Бакура Бакурадзе — режиссера из «новых тихих», что вместе с Борисом Хлебниковым, Николаем Хомерики и остальными авторами новой российской волны конца нулевых живописали нашу неуютную действительность. В отличие от некоторых коллег, Бакурадзе не ушел в «блокбастеры», снимая интимное, в чем-то автобиографичное кино — этому он иронично посвящает небольшой, но запоминающийся эпизод с участием Гарика Мартиросяна.
«Снег в моем дворе» — фильм-настроение, фильм-ощущение. Его фабула чрезвычайно проста. Два старых друга, не видевшихся много лет, возобновляют общение в Сети. Леван прозябает в нищете в Тбилиси, грея замерзшие ноги горячим феном. Кинорежиссер Гиви (его играет сам Бакурадзе) давно живет и работает в Москве, где у него нет, кажется, ни одного по-настоящему родного человека. Пока один ворует шины и сигареты, второй пытается нащупать свой потерянный путь.
Камера Алишера Хамидходжаева любовно запечатлевает тихую грусть, накрывающую облаком из сигаретного дыма и промозглого воздуха старого города. Из бытовых зарисовок рождается невероятно тактильное кино, такое же нежное и удивительное, как снег в тбилисских дворах.
