Кирилл Плетнев с супругой на премьере фильма «Без меня»
Весной после кинорынка в Каннах было объявлено, что сразу три иностранные компании могут купить права на ремейк «Без меня». Что в итоге?
— После фестиваля в Монреале, где участвовал наш фильм, эти три компании — испанская, южнокорейская и китайская — подтвердили намерения снять свои адаптации. Фильм действительно, на мой взгляд, вполне интернациональный. Там нет никакой социальной привязки, история может произойти где угодно. Для меня самого очень интересно посмотреть, как все это будет выглядеть в Китае или Корее (смеется).
За рубежом такого кино в сегменте арт-мейнстрима снимается довольно много. У нас оно почти не снимается. Вы как себе представляете своего зрителя?
Конечно, «Без меня» — не блокбастер, это кино «сарафанного радио». Если искать какую-то нишу, то она где-то рядом с «Дневником памяти» и «Достучаться до небес». Небанальный, но зрительский фильм. Фильм о преодолении травмы. Мы сильно рассчитываем на женскую аудиторию, которая приведет с собой мужчин. И которых он тоже не должен разочаровать. Главные героини у нас девушки, но в конце оказывается, что это очень мужское кино.
Кроме того, мне кажется, у нас получилось сделать кино красивое. Импрессионистское, если можно так сказать. Если мой первый фильм «Жги!» был больше актерским, то здесь работают все элементы — и актеры, и изображение, и музыка, и звук. Повествование разворачивается нелинейно (реальность-флэшбек-реальнсть и так далее), поэтому мы постоянно искали, как из одной сцены органично перейти в другую. Внутри команды, когда мы обсуждаем наше кино, очень часто всплывает слово «фирменный» — в хорошем его смысле.
По нашей с оператором Мишей Милашиным концепции 70% фильма снято «в режим». Это такое очень красивое, предзакатное состояние природы, которое надо успеть поймать. Мы очень долго репетировали и уже подготовленные снимали те 40 минут, которые нам выделял климат. А искусственный свет мы практически не использовали. Только естественные источники освещения — и на природе, и в интерьерах.
Это ваш второй фильм как режиссера — и снова очень эмоциональный. Что резко контрастирует с вашим актерским брутальным амплуа.
— Это же просто ампула. Образ, который ко мне приклеился после «Диверсанта», — человек в военной форме. Я до сих пор с ним вынужден бороться. Если вижу, что фильм о войне, — отказываюсь от роли. Даже от очень хорошей роли. В последний раз, когда я этому принципу изменил, — картина «Три дня до весны», где я играл НКВДшника. Изменил по нескольким причинам. Во-первых, это кино про блокаду Ленинграда. А у меня бабушка пережила блокаду. Во-вторых, место действия — Питер, я люблю сниматься в родном городе. Ну а главное — это была любовная история. А я не наигрался в истории про любовь.
Вы из-за этого дисбаланса решили стать режиссером?
— Не то чтобы поэтому. Мне повезло — я работал и работаю с очень сильными режиссерами. Константином Худяковым, Игорем Зайцевым, Владимиром Хотиненко, Рустамом Хамдамовым… Стать режиссером — это была моя мечта лет с 14.
Мой дебют «Жги!» фактически про меня. Там женщина в 40 лет кардинально меняет жизнь. Я поменял ее в 32. У меня был сложный период — разводился, сильно переживал по этому поводу. Было ясно — надо срочно что-то делать. Совершенно случайно вбил в поиск фамилию мастера, у которого я хотел бы учиться, — Владимира Фенченко. А там набор в его экспериментальную мастерскую при ВГИКе. Кинодраматургия и кинорежиссура, два года, вечернее обучение. Я и пошел.
И какой у вас сейчас приоритет — актерство или режиссура?
Я очень люблю актерскую работу. Чувствую, что не случайный человек в профессии. Но, когда стал снимать свою первую короткометражку, только сказал «Мотор!» и понял, что вот теперь я на своем месте.
Востребованность вашего военного амплуа может быть связана с тем, что у нас снимается множество фильмов и сериалов про войну, причем разного качества. А сериалы, например, про ученых можно пересчитать по пальцам.
— И неудивительно — наша страна всю дорогу воевала. А насчет качества — сейчас на ТВ происходит много чего интересного и все чаще не на центральных каналах. Вы знали, что в прошлом году у нас произошла революция? Впервые количество денег, вложенных в интернет, превысило вложения в ТВ. Это значит, что наше кино на пороге новой интернет-эпохи.
А сами хотели бы снять сериал?
— Конечно. Или хорошую драму, или хороший триллер. В последнем жанре у нас практически не было удачных примеров. Хотя нет, был. «Домовой» Карена Оганесяна с Константином Хабенским и Владимиром Машковым… А на ТВ с триллерами все очень неплохо. «Хиромант» с Юрием Чурсиным, «Тайны города Эн» Николая Хомерики… Мне еще очень нравится сериал «Потерявшие солнце». Снял его режиссер Вячеслав Сорокин. Это петербургский нуар, история многолетнего противостояния милиционера (его играет Александр Домогаров) и киллера (Андрей Смоляков). И мне кажется, что это лучшая роль Домогарова вообще.
Будь такая возможность, права на экранизацию какого романа вы бы купили?
— На что-то из Ю Несбё, потому что в кино он пока не состоялся. При всем уважении, Майкл Фассбендер никакой не Харри Холле (роль в голливудской экранизации романа «Снеговик». — Прим. ред.). Вуди Харрельсон или Мэттью Макконахи были бы гораздо уместнее. В идеальном мире я бы купил права на того же «Снеговика» или «Леопарда». А на главную роль позвал бы Алексея Серебрякова.
Мелодрама Кирилла Плетнева «Без меня», главные роли в которой исполнили молодые звезды Любовь Аксенова, Полина Максимова и Риналь Мухаметов, в прокате с 11 октября.
