Весной 2018 года одна из самых востребованных российских актрис театра и кино Юлия Пересильд попробовала себя в амплуа режиссера и поставила спектакль по рассказу Чехова «Каштанка» в Псковском драматическом театре. Корреспондент журнала ОК! Анастасия Базарнова расспросила 33-летнюю звезду о ее планах на кресло кинорежиссера и завоевание Голливуда.
Юлия, планируете ли вы попробовать себя в качестве кинорежиссера?
— Клянусь вам, я чувствую себя гораздо более уверенно, будучи актрисой. Находиться в руках режиссера – это прекрасное ощущение. Да и себя со стороны очень сложно увидеть — можно совершить слишком много ошибок.
А голливудские режиссеры вам роли предлагают?
— Вы не поверите, но бывают предложения вроде небольших ролей — ролей русских проституток. Типа мелькнуть. Не могу сказать, что, как только мне пишет «Голливуд», я бросаю все и куда-то еду. Я не планирую его завоевывать.
В Голливуде есть хорошие режиссеры, а есть не очень. И вообще, это не вопрос Голливуда, это вопрос встреч с талантливыми людьми. Если бы Люк Бессон, который однажды мне вручал приз в Пекине за лучшую главную роль в фильме «Битва за Севастополь», предложил мне у него сняться... Если бы Павел Павликовский предложил мне роль, Андрей Звягинцев… Я бы мечтала пересечься с этими режиссерами.
Даже если они предложат роль проститутки?
— Нет, только если будет интересная роль. Конечно, я мечтаю об этом.
Однажды вы сказали в интервью, что «нужно пользоваться красотой, если другого ничего нет». Что вы имели в виду?
— Женская красота всех привлекает, я думаю, что очень многие ее эксплуатируют.
Звучит не очень.
— Но оно так и есть! Я делю актрис на несколько типов: есть красивые, которым вообще ничего не надо делать, просто быть, а есть что-то среднее, когда ты вроде ничего, да еще и играть можешь.
Вы к какому типу себя относите?
— Я вот середнячок. Я могу быть красивой, могу быть некрасивой. Мне нравится быть в ролях некрасивой, и в жизни я не пытаюсь довести себя до какого-то идеала. И вообще, мне кажется, в ролях прекрасно, когда есть недостатки. Все их боятся, и я боюсь, но вот, например, бывают роли, когда надо, чтобы у тебя был второй подбородок. Ну вот надо, чтобы ты была сочная, полнее, чем принято по стандартам. Надо, чтобы у тебя были подглазники или какое-то опухшее, отекшее лицо, красный нос или глаза от слез.
Я очень ценю, когда актрисы не боятся быть нестандартно красивыми. В этих красных носах и опухших глазах есть невероятная красота. А я смотрю какие-то фильмы про войну и вижу блеск для губ. Ну нормально?
У каждого понятие красоты свое. Бывает очень красиво, но неуместно. Мне очень нравится, когда взрослые артисты не боятся своего возраста и не боятся быть такими, какие есть. Из последних работ мне отчаянно жалко, почему наше киносообщество не заметило роль Ингеборги Дапкунайте в фильме «Матильда». Для меня она просто невероятная — со «смытым» лицом, такая, какая есть, естественная, взрослая женщина. В этот момент понимаешь, что возраст прекрасен.
По большому счету, кино и театр — это жизнь под увеличительным стеклом. Ну мы же в жизни встречаемся с возрастом, и в кино мы хотим увидеть нашу жизнь, себя, наших друзей, а при этом пытаемся залакироваться до неузнаваемости.
Юлия, а вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Дженнифер Лоуренс?
— Говорили, да. Я очень уважительно к ней отношусь, и мне нравится, как она работает. Главное, что она умеет «менять» лицо, она может быть неузнаваемой. Мне очень нравится в артистах, когда я не всегда понимаю, он это или не он. Вообще, она потрясающая красотка, что уж говорить.
Лоуренс, как известно, появилась в актерской сфере «с улицы». Как вы считаете, может ли в России обычный взрослый человек стать востребованным актером?
— Я думаю, что это возможно. В кино — точно. В театре — сложнее, потому что есть школа, без которой невозможно. Есть артисты, которые в кино замечательно работают, а в театре — нет. Знаете, когда в зале 600 человек, то все-таки чему-то нужно научиться, чтобы тебя было слышно на последнем ряду. Как работать с энергией, как существовать в этой энергии — в хороших театральных школах этому обучают.
Актерское мастерство состоит из двух вещей — таланта и трудолюбия. Одно без другого не может существовать. Талант можно очень быстро израсходовать, я верю, что он конечен.
Вы говорили, что цените, когда в кадре актриса появляется без прикрас – такая, какая есть. Вы, как можно заметить, не краситесь... Или это макияж-«невидимка»?
— Я не считаю, что актриса должна умыться хозяйственным мылом и пойти в кадр. Надо следить за своим лицом, волосами, чтобы все это функционировало и было в хорошем состоянии. Да, я не люблю макияж в жизни. Мне очень нравится ощущение чистого лица, потому что в этом есть какая-то свобода, дыхание, легкость. Я себя прекрасно чувствую без макияжа. Я восхищаюсь женщинами, которые могут в шесть утра вставать и в полном боевом раскрасе выходить в город. Я совершенно другая, мне во всем нравится простота – что в одежде, что в макияже.
