— Брэд, поздравляем с юбилеем! Хотя в ваше 50-летие очень трудно поверить...
— Спасибо! На самом деле я совсем не переживаю из-за того, что старею. Да и потом, еще в сорок девять я чувствовал себя так, как будто мне уже пятьдесят. У меня было стойкое ощущение, будто один год своей жизни я каким-то образом потерял, и потому думал: ну вот, тебе уже полтинник, черта пройдена, отлично. Заранее, понимаете? (Смеется.) Ерунда это все. Главное ведь, на сколько лет ты сам себя ощущаешь. Ни за что не променяю свою мудрость на молодость. Мне даже нравится процесс старения. К тому же я вполне доволен своей жизнью и карьерой. И окружают меня только те люди, которые мне нужны и дороги. Анджелина и дети — самая лучшая компания, я ценю каждую минуту, проведенную с ними. Еще с возрастом я стал четко понимать, что для меня действительно важно, а что нет, и стараюсь мудро распределять свое время. В любом случае в старости мне будет чем заняться — архитектурой, дизайном, благотворительными проектами, продюсерской работой. Главным же останется семья. Я с юности мечтал о том, чтобы дом был полной чашей. Мы с Энджи воспринимаем создание такой большой семьи отчасти как воплощение нашего эгоизма, потому что награда — те эмоции, что дарят нам дети, — перевешивает наши труды.
— Все-таки интересно, что вы имели в виду, когда сказали, что «потеряли один год»...
— Это странно, правда? Может, просто защитный механизм сработал? Таким образом я уберег себя от стресса, который, как считается, неизбежен в преддверии такой даты. В общем, пришлось маме позвонить и уточнить у нее, сколько же мне лет на самом деле. (Смеется.) Это, конечно, попахивает безумием, я понимаю, ведь я же точно помню свою дату рождения.
— В Голливуде не так-то просто забыть о своем возрасте — не дадут при всем желании.
— Да, согласен. Слишком много внимания уделяется внешности. Экстерьеру, так сказать. По-моему, не стоит так уж увлекаться пластической хирургией, модной одеждой и жемчужно-белоснежными зубами. Все это неправильно. За всей этой суетой теряются очень важные вещи. В целом все люди боятся старости. Это нормально. Но наступает момент, когда нужно принять этот факт как данность. Есть в нашем бизнесе такие персонажи, которые бегут и бегут от старости, от самого процесса старения, и в этих попытках отрицать неизбежное теряют себя. Мы буквально видим, как от них отваливаются осколки.
— Юбилей вы решили справлять не дома, а в Австралии, где Анджелина снимает свой новый фильм в качестве режиссера…
— Мы, конечно, немного сумасшедшая семейка, но что поделаешь. Живем там, где работаем. Пока Энджи была какое-то время в Сиднее, я работал над своим новым проектом о Второй мировой войне. Снимали мы в Англии, но как только я освободился, сразу же примчался в Сидней. Самое главное, наши дети, где бы ни находились, точно знают — они всегда в своей семье. Мы друг с другом стараемся не расставаться. Дети записаны в специальную международную образовательную программу и всюду получают свою порцию знаний согласно расписанию. Путешествовать по всему миру мы научились быстро и ловко. Никаких особых стрессов ни у кого эти передвижения и переезды, по-моему, не вызывают. Мы как боевой летучий отряд. (Смеется.) К тому же новые ощущения доставляют удовольствие и развивают кругозор. Поэтому у детей уже сейчас довольно широкий взгляд на мир и все, что в нем происходит. Ничто так не образовывает, как путешествия.
— С вашими родителями дети успевают общаться?
— Да, конечно. Мы находим время, чтобы выбраться в Миссури, где живут мои родители. Да и как можно не показывать своим старикам их внуков — они ж меня убьют! (Смеется.) Иногда родители гостят у нас в поместье в Провансе. Там тихо, спокойно, уединенно — уж мы постарались, чтобы этот дом стал для нас настоящим убежищем. Выращиваем там виноград, в этом году наше вино признали одним из лучших в этой области. Очень приятно. Конечно, это не коммерция в чистом виде, в основном — развлечение. Разве можно жить среди виноградников и не попытаться создать свое собственное вино? Меня, кстати, на эту мысль натолкнул еще Тарантино. Мы только-только купили Шато Мираваль, и он приехал в гости, уговорить меня сниматься в своем фильме «Бесславные ублюдки». Утром я с ужасом обнаружил кучу пустых бутылок из-под вина, а когда окончательно пришел в себя, то выяснилось — роль главного ублюдка, снимающего скальпы, у меня в кармане! Но, по мнению неугомонного Квентина, вина было все равно недостаточно. Тогда мы и подумали с Энджи — а что если начнем сами его производить?
— Это помимо того, что занимаетесь архитектурой и во многом благодаря вам и вашему с Анджелиной фонду в Новом Орлеане построены целые кварталы для жителей, потерявших свои жилища во время урагана «Катрина». И дизайном тоже увлекаетесь...
— О, проект в Новом Орлеане превзошел все мои ожидания! Мы нанимали самые продвинутые архитектурные фирмы в мире, и они боролись за создание экологичного и комфортного дома. В результате наш квартал стал самым зеленым если не в мире, то уж в Америке точно. А дизайном я занимаюсь для себя. На большее времени не хватает. Сам перепланировал дом во Франции, да и все наши дома. Придумываю мебель и разные предметы интерьера, их делают по моим рисункам и чертежам. До появления у меня детей я исходил из своих дизайнерских пристрастий, но потом стал прежде всего думать об отсутствии острых углов и прочности — чтобы дети, резвясь, ничего не сломали и, главное, сами не пострадали. (Улыбается.)
— В общем, можно сказать, что ваша жизнь удалась...
— Да! Сейчас я вместе со своей семьей и собираюсь провести с ней много времени. Должен сказать, это лучший подарок из всех возможных. Дети — самое большое счастье в моей жизни. И радость. Конечно, они — занозы в заднице, но я обожаю все проблемы, которые связаны с отцовством. Люблю даже хаос в доме. Надо признаться, детки не очень привержены порядку, умудряются за пять минут превратить идеально чистую комнату — да и вообще любое помещение — в поле битвы. Но я в совершенстве овладел искусством поиска нужных вещей. Главное, как и в любом деле, — сфокусироваться и заставить себя вспомнить, где что оставил. Иногда кажется, как было бы здорово один денек пожить в отеле, расслабиться и наконец-то спокойно дочитать газету. Но уже на следующий день начинаю безумно скучать по Анджелине и этой домашней какофонии. Ведь помимо хаоса у нас дома царит веселье. О тишине не может быть и речи! Словом, уже не представляю себе жизнь без детей. Они такие разные, такие любознательные и смешные. Каждый из них знает, откуда родом, и уважает культуру и традиции своей родины, а братья и сестры разделяют эту любовь и уважение. Потрясающее счастье иметь своих биологических детей, но и невероятная честь быть отцом и обеспечивать семью и кров для детей, которых усыновил. Для меня нет абсолютно никакой разницы. Они все для меня родные и самые любимые, независимо от крови.
Однако мы с Энджи давно научились находить время не только для детей, но и для себя. Возможность побыть вдвоем очень важна для мужчины и женщины, для их отношений. Правда, от детей ничего не скроешь. Заходят недавно Захара и Шайло в комнату и говорят: «Что, опять будете целоваться?» (Смеется.) Словом, мы считаем свою семью нормальной... Не знаю, что будет дальше. Но понимаю, что во многом лично моя жизнь теперь будет зависеть от наших детей.
— Как вы все успеваете, это просто невероятно!
— Я-то что, а вот Энджи и правда неутомима! Я иногда, знаете, прилягу на диван, типа устал, а она продолжает двигаться, излучать энергию. И я думаю: «Э, парень, а ты-то чего расслабился?» И история с операцией... Нанести болезни удар первой, атаковать ее, а потом еще и найти в себе силы и мужество всем об этом рассказать, чтобы помочь людям, уговорить женщин не бояться — разве это не тянет на подвиг? Она героиня. Настоящая героиня.
— Брэд, а что вам на день рождения подарили?
— Я заранее предупредил, что не хочу никаких подарков. Почему-то всегда чувствую себя виноватым, когда их получаю. Купите мне бокал вина, этого достаточно! (Смеется.)
— Однако, по слухам, Анджелина подарила вам остров — 11 акров в 50 милях от Нью-Йорка в форме сердца и с двумя домами, построенными вашим любимым архитектором Фрэнком Ллойдом Райтом…
— Подарки, которые мы с Энджи делаем друг другу, я, честно говоря, не очень люблю обсуждать. По-моему, это очень личное. Могу только сказать, что я ей на день рождения обычно дарю три подарка: один — для женщины мира, глобальной женщины, понимаете? Второй — для матери. Ну а третий — интимный подарок. Наш с ней секрет.
— Вы много продюсируете и, надо сказать, весьма успешно справляетесь со своей компанией под символическим названием «План Б».
— Моя продюсерская компания, если честно, — результат печального события, моего развода с Дженнифер Энистон. Когда мы в 2005 году расстались, она оставила ее мне. Я люблю продюсировать те картины, где для меня или вовсе нет роли, или есть совсем маленькая, второстепенная. Пусть играют молодые. А я, акула кинобизнеса, позабочусь о том, чтобы в основе ленты была хорошая и интересная история. (Смеется.) Если серьезно, я должен быть уверен, что захочу иметь этот фильм в своей домашней фильмотеке. Я ведь всегда держу в голове, что мои дети, повзрослев, захотят ознакомиться с результатами моей деятельности — как в качестве актера, так и продюсера. А я хочу, чтобы они своим отцом гордились.
— Боевик «Война миров Z» с вашим участием оказался невероятно успешным — заработал 540 миллионов долларов в прокате. Однако немного странно, что вы решили его продюсировать, ведь в основном вы стараетесь поддерживать независимое кино…
— Сколько у нас было с этим проектом проблем, невероятно. А уж как меня ругали — на чем свет стоит. Все кому не лень. С этими фильмами никогда не знаешь, чем все обернется. Поэтому я научился сознательно выбирать только те проекты, которые интересуют лично меня и людей, с которыми мне интересно работать. Вот и все критерии. И я не собираюсь от них отступаться, как бы нам ни было тяжело. Особенно это касается тяжкой продюсерской доли, ведь я, еще раз хочу подчеркнуть, сознательно берусь именно за те проекты, которые труднее всего пробить. Режиссеры, с которыми я хочу работать, обычно обладают своим особым мнением, вкусом и видением мира. Это, к примеру, Терренс Малик, Стив Маккуин, Мартин Скорсезе (за фильм «Отступники» с Лео ДиКаприо в главной роли Скорсезе в 2007 году получил свой первый режиссерский «Оскар». — Прим. ред.). А с другими мне просто неинтересно иметь дело. И не стоит преувеличивать мое могущество в Голливуде, на самом деле это всего лишь еще одна часть мифа.
— Кстати, неужели вам до сих пор не попался в руки сценарий ленты, в которой вы могли бы сыграть вместе с Анджелиной?
— Ну, это было бы слишком сложно. Много за нами тянется всяческого, как говорится, багажа.
— Фильм «12 лет рабства», который вы продюсировали и где сыграли одну из ролей, уже называют главным претендентом на «Оскар» в этом году. Мечтаете о заветной статуэтке?
— В эти игры я не игрок. Это не мое. Мне и так, считаю, здорово повезло. Я не гений, а вот пробился же. Почему — я и сам толком не знаю. Ну вот, скажем, вспоминаю себя в двадцать с чем-то лет. И спрашиваю: «Все ли возможности я тогда использовал, что у меня были?» Подозреваю, что нет. И этими сожалениями себя можно доконать. А смысл? К тому же с возрастом многое становится гораздо яснее. Тебе уже не надо суетиться: есть молодые, пусть они и жмут на газ изо всех сил. А для меня важно другое. Горизонт просматривается четко, и я могу сфокусироваться не на игре, а на деле, работе.
— К пятидесяти годам вы наконец привыкли к роли главного голливудского сердцееда?
— Ну, меня по-прежнему несколько обижает, что многие продолжают видеть во мне не серьезного актера, а секс-символ. (Смеется.) Но я уже практически сдался, в смысле почти перестал беспокоиться из-за этого. Эту битву мне, похоже, не выиграть. Зачем тратить зря время?
— Недавно Джордж Клуни, поздравляя вас с днем рождения, заявил, что вы «самая большая кинозвезда на свете». И при этом добавил, что невероятная слава не мешает вам оставаться одним из самых честных и цельных людей...
— Спасибо Джорджу! Наверное, я просто-напросто счастливчик и в этом смысле. Остаюсь удивительно наивным по отношению ко всем сплетням и досужим вымыслам вокруг своей особы.
— Похоже, спрашивать вас про свадьбу — дело безнадежное…
— (Смеется.) Пожалуй, да. Скажу лишь, что это будет наша с Анджелиной и с детьми совместная «операция». И что мы поженимся скорее раньше, чем позже.
— Последний вопрос: а чем вы любите заниматься, когда не работаете?
— Ну, помимо того, что я провожу время с детьми — а их у меня, к счастью, много, — я сочиняю ужасные песни. Обожаю музыку, умею играть на гитаре, но с песнями не складывается. Смотрю фильмы с семьей. Гоняю на своем мотоцикле. Играю с собаками. А, и еще постоянно путешествую с родными людьми! Знаете, у меня прекрасная жизнь, лучше не бывает.
