Федор Бондарчук | Источник: Комсомольская правда
Федор Бондарчук с сентября прошлого года снимает военный фильм «Сталинград». Бюджет — 30 миллионов долларов, съемки ведутся на 3D-камеры. Под Санкт-Петербургом возведена громадная декорация, которую тщательно скрывают. Но в интервью «КП» Бондарчук и продюсер фильма Александр Роднянский приоткрыли некоторые секреты одного из самых дорогих российских кинопроектов.
— Уже слышали шутку про то, что «Сталинград» будет сиквелом «Они сражались за Родину»? Фильм вашего отца ведь заканчивается тем, что отряд приближается к Сталинграду.
Федор Бондарчук: — Нет, не слышал. Но шутка отличная, при случае обязательно буду ею пользоваться.
— Но в ней и доля скепсиса есть — зачем нам очередной военный фильм, когда Великую Отечественную уже исследовали вдоль и поперек?
Ф. Б.: — В том-то и дело, что мы делаем совсем не то военное кино, которое делали в Советском Союзе.
Александр Роднянский: — Вот при всем уважении к озеровской эпопее «Освобождение», наша не имеет с подобными картинами ничего общего. У нас пять простых человеческих историй на фоне грандиозной и парадоксальной битвы. Никакой мифологии, пустого пафоса.
Ф. Б.: — Мы, как в старые добрые времена, отправились в командировку для сбора материала. Записали массу интервью на камеру с пожилыми людьми в Волгограде. Подумываем потом сделать из этого отдельный проект, потому что рассказанные ими истории — это что-то невероятное по силе воздействия.
— При этом вы снимаете «Сталинград» в 3D и для формата «аймакс» (огромные экраны с высокой четкостью изображения. — Ред.)...
А. Р.: — Ничто, кроме 3D и «аймакс», не может приблизить зрителя к происходящему на экране. У нас же речь идет о войне, в которой между враждующими сторонами всего несколько десятков метров, в которой враги знают друг друга в лицо. Сталинград в 1943 году — место, где средняя продолжительность жизни не превышала сутки, а люди, продержавшиеся неделю, считались ветеранами. И мы хотим создать впечатление неизбежной опасности и угрозы...
Ф. Б.: — Ну и потом мы очень долго обсуждали, какие сцены можно снимать в 3D, какие — ни в коем случае. И на съемках первого блока фильма сняли материала на 40 процентов больше, чем нужно, чтобы был выбор.
— Разве зритель не устал от 3D?
Ф. Б.: — Он устал не от 3D, а от конвертированных фильмов, задешево переведенных из плоского в модный формат. Мы изначально снимаем с помощью специальных 3D-камер. К тому же у нас работают американские стереографы, приехавшие со съемок нового «Человека-паука».
Бондарчуку к окопам и взрывам не привыкать: он поставил «9 роту», где сыграл одну из главных ролей. «Сталинград» (где Федор сниматься не будет) станет еще более масштабным проектом.
— «Сталинграду», очевидно, придется нелегко еще и на фоне разочарования зрителей в новом военном кино...
А. Р.: — У нас не «великий фильм о великой войне». Мы снимаем современное кино для современных людей. В отличие от Михалкова не делаем дидактическое, патриотическое, пропагандистское кино. Надеюсь, фильм будет про человеческие переживания, как и задумывалось.
Ф. Б.: — Когда мы приступали к съемкам «9 роты», по телевидению шло невероятное количество фильмов про Афган и Чечню. И не было ни одного человека, который не предупреждал бы: «Ребята, за деньги это никто смотреть не будет. Такого добра в вечерний прайм-тайм и без вас навалом». Но... на «9 роту» было продано больше 6 миллионов билетов.
Из трех наших с Роднянским фильмов два были годовыми лидерами нашего проката, мы собрали в общей сложности 72 миллиона долларов. Такие суммы сейчас российским кинематографистам кажутся фантастическими. Но это результат того, что мы все-таки дорожим репутацией и стараемся делать качественное кино.
— А «Брестскую крепость» видели?
Ф. Б.: — Конечно. Мне кажется, достойная лента.
— Этот фильм в отличие от «Утомленных солнцем-2» понравился многим. Но все равно провалился.
Ф. Б.: — Хотите спросить, не боюсь ли я такой же ситуации? Конечно, боюсь — особенно после проката второй части «Обитаемого острова».
— Съемки «Сталинграда» начались полгода назад, но вы так и не рассказали, кто исполняет главные роли...
Ф. Б.: — Кастинги идут до сих пор, основную часть фильма начнем снимать в апреле. Могу сказать, что у нас сыграют Петр Федоров и немец Томас Кречман — у них, можно сказать, главные роли. Вели переговоры с Тилем Швайгером, но у него позиция — он не играет плохих немцев в фильмах про войну. Если это не плохой немец, который мочит фашистов в «Бесславных ублюдках» Тарантино.
— Правда, что одну из главных ролей в «Сталинграде» сыграет ваш, Федор, сын Сергей?
Ф. Б.: — Рано об этом говорить. Он пробуется на одну из ролей. Но еще не факт, что он пройдет пробы. (Улыбается.)
— Год назад вы сказали, что со «Сталинградом» закончатся ваши актерские опыты и вы сосредоточитесь на режиссуре. Не передумали?
Ф. Б.: — Меня не так поняли. Я действительно два года ничего не снимал, лишь снимался у других режиссеров. Но уже год назад понял, что надо прекращать. Появляться на экране нужно точечно, тщательно выбирая проект. В «Сталинграде» я впервые не сниму себя в собственном фильме. Но с нетерпением жду два фильма, в которых успел сняться до перерыва в актерской карьере, — «Белую гвардию» и «Шпиона» по роману Бориса Акунина. Обеими картинами я страшно горжусь.
— Ожидали «Золотого орла» за роль в «Двух днях» Дуни Смирновой?
Ф. Б.: — Меня порадовало не столько это, сколько небольшой секрет, который рассказали кинематографисты: проголосовали за мою кандидатуру единогласно. Это очень приятно.
— Что происходит с экранизацией акунинского «Азазеля»?
Ф. Б.: — Неделю назад я бы ответил, что поставил в истории с «Азазелем» точку — занят на «Сталинграде», Антон Ельчин и Хелен Миррен (Фандорин и леди Эстер. — Ред.) сейчас в других проектах. Но вчера позвонил продюсер Хоффман: Ельчин вылетел из актерского состава «Звездного пути-2», а у Миррен свободное время. Хоффман предложил сразу после «Сталинграда» снять «Азазель». Хотя... к середине года все может сто раз измениться.
