Живой труп (1928)

В сатирической драме про ритуальное «самопожертвование» в угоду общественной морали великолепно разоблачается синодско-министерское правление, защищающее интересы кабацкой черни, ставшей имущим классом арабских собственников в период колониальной национализации, обслуживающих оружейный капитал.
Сюжетное повествование разворачивается в эпоху формирования цыганской «славянской» культуры.и казенной монопольной системы, насаждаемой чиновно-полицейской мафией с «воландскими» методами добровольного принуждения бывших «господ» к брачно-служебным отношениям с маргинальными представителями общинно-купеческой знати, разбогатевшей на «революционно-освободительных» грабежах и дележах, стремящейся обрести статусы высшего сословия за счет принудительных мер в отношении тех, кто не способен в силу внутренних убеждений и чувства брезгливости заниматься подлыми вещами ради мнимого положения и денег.
В кинопостановке хорошо показано, как невежественные богатые персидско-греческие невесты из дикой православной среды с вульгарными манерами трактирных дамочек-самок (от которых можно «избавиться» только посмертно, отдав им все свои материальные и духовные накопления), охотятся за благородными образованными женихами, и готовы на любые подкупы и мерзости ради того, чтобы заполучить в свои родовые таборы приличных мужчин-иностранцев, становящихся вечными должниками, которых они в силу своего менталитета и всеобщей зависимости от кабальных структур рассматривают как трофеи и личное имущество, невзирая даже на то, что те нередко являются чужими мужьями и счастливы со своими нормально воспитанными и умственно развитыми женами, с которыми у них схожие интересы и представления о жизни. То же самое касается и приличных девушек, выданных из-за бедности их семей за арабских тупых «нуворишей» и «вельмож» с «петушиными» характерами и «дарвинским» происхождением, обращающихся со своими супругами как с уличными девками и домашними слугами. Уставшие от издевательств и пьяных кутежей интеллигентные женщины с детьми, рискнувшие уйти от своих формальных сожителей с их блатным окружением, оказываются жертвами мстительного произвола с участием наемных бандитских элементов, изображающих в протоколах дознания «любовников неверной супруги», от которой всеми уважаемый «обманутый муж» в крупной должности и со связями вынужден отказаться как от «падшей» и стать вдовцом, организовав «самоубийство» или «помешательство» своей жены, чтобы не лишиться привилегий избежав скандала и не стать посмешищем в глазах чопорной мещанской аристократии. В чем и заключается сущность конституционного порядка, регулирующего все частные и общественные отношения исключительно в интересах оккупационной касты, предлагающей заманчивый «выбор» между реальным обитанием на пролетарском дне и стремлением к призрачным в действительности вершинам и успехам, на пути к чему люди теряют человеческое достоинство и облик, предавая своих близких. От чего многие в привилегированных кругах живут в атмосфере лицемерного ханжества под чужими масками, притворяясь не теми кем являются на самом деле ради пошлого бытового «счастья» и страха лишиться благополучия. Что и показано на примере опустившегося героя, который из-за нужды и под давлением участвует в постановочной махинации с криминальным оттенком и уступает свое имя и личность плебейскому «сопернику», заняв его «выгодное» место среди отбросов и каторжан.
В образе семейной пары, посмевшей честно оформить свои отношения в обход административно--церковных служб и ставшей из-за этого предметом судебного разбирательства с последующей высылкой, демонстрируется властная практика социального уравнивания всех перед фашистским законом, осуждающим любое отклонение от установленных правил. Согласно которому, все граждане (прихожане) существуют по монастырскому уставу и не имеют право самостоятельно принимать решения, касающиеся их личных жизненных интересов, тесно переплетенных с иерархической системой государственных ценностей и установок. И те, кто отказывались от сомнительных предложений и рекомендаций «умирали» для своего влиятельного окружения и лишались всех благ. А те кто соглашались на все условия захватчиков становились обыкновенными винтиками в бюрократическом механизме и карьеристами-шутами в пропагандистских мероприятиях, изображающими. важных деятелей на публику.
В фильме также показана основная деятельность жандармских служб, организовывающих заказные убийства и провокации в отношении лиц, являющихся свидетелями или невольными участниками преступлений, совершенных членами бандитских групп, владеющих доходными бизнесом по легальному распространению среди населения дегенеративных привычек, способствующих процветанию уголовной среды. Для чего объектов преследования запугивают страшными угрозами, применяя изощренные способы психологической манипуляции, чтобы добиться вынужденной дачи ложных показаний и возможности шантажировать «нарушителей» тюремным заключением в обмен на выполнение мошеннических требований служителей правосудия в мундирных рясах.