Настоящий историко-сатирический кино-шедевр, в котором разоблачаются пропагандистские мифы о славянско-дворянской культуре и военно-освободительных событиях.
Водевильный сюжет про благородного отца из крестьянской глубинки, отправляющегося в гости к своему богатому зятю, содержит интересные факты о подлинных «великих победах» на оккупированной территории. Артисты великолепно показали, что собой представляла «российская держава» в период ордынского господства – арабская колония, где всем распоряжаются прусские черкесы, загнавшие все население на подконтрольной им территории в сектантские общины.
В трагикомическом образе провинциального старосты, регистрирующего душевой прирост, выражен крепостной быт персидского ханства. На деревенскую приграничную станцию наведываются проезжие чины, среди которых статский генерал, требующий больше жеребцов для опричных войск, а также кавказский офицер, после отъезда которого изба заполняется казачатами на радость сельскому регистратору, оправдавшему свое холопское казенное место, полученное за продажу дочери в дворцовый гарем турецкого «князя-освободителя», чей представитель увез ее после смотрин. В сценах сбора молодых в дорогу показано, как отправляли местных барышень и парней на господскую службу в прислуги и свиту. Где многие из них делали «блестящие» карьеры гвардейских охранников и модных куртизанок, участвовавших во всех увеселительных мероприятиях оккупационной знати с ее карнавальными придворными обрядами и ритуалами.
В маскарадном образе балетного гусара высмеиваются отпрыски правящих династий, которые интересуются только светскими утехами, а в ситуациях, где нужно проявлять достойные человеческие качества сказываются «больными» или совершают подлые и низкие поступки.
В эпизодах посещения безутешным родителем столичных апартаментов тирана- похитителя, демонстрируется, как наполеоновские московские победители занимали французские дома и усадьбы, устраивая в них казарменные палаты и насильно принуждали к церковным бракам свободных иностранок, превращая их в рабынь и жестоко наказывая за малейшие проявления «неуважения» к диким привычкам и окружению восточного мужа-деспота. В кадрах аристократической вечеринки, где пожилого лакея ради забавы наряжают в шутовской «императорский» костюм, показано, что собой представляет вычурная «историческая» парадная форма, которую носили только ряженные холопы на потешных представлениях. В сцене «возвращения» изгнанного старика в сибирскую глушь, где ему мерещится его прошлая столичная жизнь и молодая нищенка, показана судьба опального барина или бывшего хозяина, который был лишен всего своего имущества, отправлен в ссылку, а его дочь, ставшая «избранницей» варварского ухажера в его пьяных оргиях, оказалась затем на улице или в монастырском заточении, куда отправляли жертв карательного террора.
В фильме остроумно высмеиваются национальные патриотические культы и открыто демонстрируется, что русские — это цыганское племя, живущее в сельских областях и не имеющее никакого допуска за пределы военных резерваций. Этот фильм много потерял из-за своей «немоты». потому что в диалогах артистов заключено много юмора и остроты, что видно даже по характеру театрально-художественного воплощения кино-образов.
