Девушка с коробкой (1927)

В сатирической комедии остроумно высмеиваются пещерные нравы, где все следят друг за другом и доносят на соседей в условиях коммунального проживания, возникшего в результате криминально-полицейской оккупации, олицетворением которой являются пьяные казанско-монастырские уголовники из вагона с национальными паспортами русских крестьян, рабочих и солдат.. Поток которых захлестнул «освобожденные» наполненные беженцами города, по улицам которых стало опасно ходить из-за уличной преступности. Что выражено в образе убегающего «рабфаковца», который в стиле милицейского шпика выслеживает прилично одетых и выделяющихся на общем сером фоне жертв, на чьи квартиры затем совершаются организованные налеты с кровавыми последствиями. В образе молодого физкультурника, который воинственно занимает жилплощадь на правах героя-победителя с ярко выраженной спортивно-боевой подготовкой члена «трудовой студенческой» партийной организации разоблачаются чекистские блатные элементы с правами ответственных квартиросъемщиков, воровскими манерами пролетариев в законе и льготами участников империалистических гражданских фронтов, которых остальные жильцы, чтобы не оказаться на улице, обязаны были обслуживать и обеспечивать всем необходимым для комфортного существования. Мирясь с лагерно-таборным бытом притонов-общежитий, устроенным в приличных местах амнистированными «демобилизованными» выходцами из оружейно-промышленных зон-общин, терроризировавшими местных обывателей, вынуждая их откупаться от домогательств пространством и личными вещами. И являвшимися активистами бандитских грабительских рейдов, в результате которых уничтожались целые семьи образованных людей, а оставшихся в живых детей-сирот воспитывали как слуг народа, присваивая им славянские имена для продажи за деньги арабским купцам-заводчикам.
В агитационном сюжете артистами остроумно высмеивается частное (кустарное) производство, которое зависит от кассовых чиновных инспекций, реализующих товары местного изготовления под видом импортной модной продукции. И разоблачаются витринная нэпманская «свобода» вместе с деревенской «шляпной аристократией», являвшиеся прикрытием для колониальных административных структур, распределяющих общественные блага по кулацкому иерархическому принципу. В станционных обитателях и бездомных гостях рязанской столицы показаны ссыльные иностранцы, оказавшиеся в сибирско-азиатской глуши, где им пришлось отказаться от своего благородного происхождения ради получения жилья и работы с минимальными удобствами и условиями..И таким образом очутиться в пожизненной долговой кабале, чьи интеллектуальные творческие способности и знания оплачивались произвольно и мизерно на основе фиктивного социального равноправия, установленного в интересах эксплуататоров. Выраженных в лице комической четы ростовщиков-владельцев дорогого (заграничного) салона, доходного (казенного) дома, и комиссионной лавки для приема заложенных обнищавшими людьми или отнятых рецидивистами-анархистами фамильных родовых драгоценностей и ценностей. Что является яркой пародией на советско-домкомовских и фашистско-эмигрантских монополистов-капиталистов, организовавших мошеннические преступные «розыгрыши» (чрезвычайные акции) во избежание банкротства своих убыточных предприятий и для захвата чужой собственности и ресурсов «легальными» способами.
В реакции персонажа на радийную передачу о государственных выигрышах демонстрируется «мистическое» влияние фантастической пропаганды, сеющей ложные и панические настроения о вторжениях и обороне среди жителей, сбегающих из своих домов в безопасные места и размещающих у себя обыкновенных мародеров (наводчиков), изображающих защитников мирного населения. А по возвращении из «дачной эвакуации» люди обнаруживали свои городские квартиры занятыми новыми жильцами (мигрантами), присвоившими себе их имущество и не желающими уступать полученные по ордеру «революционными» властями меблированные национализированные помещения. Ожесточенные драки между захватчиками и хозяевами символизируют «мировые и гражданские» сражения«в буржуазных»суверенных"округах за сохранение частных прав, спровоцированные карательными властями и приведшие к общей маргинализации и зависимости от комиссарских служб.