Когда я увидела этот фильм в первый раз — еще подростком, — помню, это было потрясение. И в первую очередь потому, что таким Евгения Леонова, хорошо знакомого, любимого, доброго «дядю Женю-Винни-Пуха», я еще не видела.
Может быть, это самый грустный фильм Леонова. И самый грустный и философский фильм Г. Данелии. Вполне оправдывающий свое название: «грустная сказка». Фильм, так и не дошедший, по сути, к зрителю, выпущенный унизительным «вторым экраном».
От сказки здесь андерсеновский зачин о кривом зеркале, осколки которого когда-то разлетелись по белу свету. И кому из людей попадал в глаз осколок такого зеркала, тот сразу начинал видеть всё в черном цвете. Всё, что раньше нравилось ему, теперь вызывало отвращение. Всё, что раньше восхищало, теперь казалось гадким и безобразным.
Таким Каем в нашей реальной, «теперешней» жизни и оказывается герой Леонова — Павел Иванович Васин. Всё было как всегда — ехал себе в автобусе, и тут вдруг соринка в глаз попала, а это и не соринка вовсе. И сразу меняется герой — взгляд его (как же хорошо передает это Евгений Павлович!) И сразу люди в автобусе становятся настолько мерзкими, что герой даже не может ехать дальше вместе с ними — требует остановить автобус прямо посреди какого-то пустыря.
Дома... Всё, что раньше было белым, ладно, не белым — серым, — теперь исключительно чёрного цвета. Жена, которая сочиняет какие-то подхалимские стишки и диктует их битый час по телефону (Ия Саввина), сын, слушающий бесконечное «думц-думц-думц» (он считает это музыкой), а уж невестка Люся (Александра Яковлева) и подавно — жадная, наглая, зовет его «папа», а сама только и мечтает, чтобы он ей квартиру купил. А на работе? Все сплошь — подлизы, эгоисты, лодыри, только и ждут, как бы начальника своего подсидеть и гадость ему сделать.
Новый Васин — это вам не старый Васин. Он высказывается и предъявляет, он скандалит и оскорбляет, он выводит на чистую воду и выказывает полную принципиальность и несгибаемость. Бежит из дома Люся, обижается жена, коллеги на работе массово пишут заявления об уходе.
И только маленькая внучка Машка плачет: «Паша, мне тебя жалко...» Дети всегда более зоркие, чем взрослые. По крайней мере, у Андерсена было так: именно маленький мальчик первый сказал: «А король-то голый». Машенька, любя дедушку любым — и добрым, и недобрым, — тоже видит то, чего не замечают другие. Что их Каю-Васину очень-очень плохо. Другие видят его злость, но не видят того, что человек «на грани», что человеку уже очень хочется умереть.
Павел Иванович, бывший храбрый фронтовик, словно ищет смерти — он специально провоцирует грозного старика с ружьем, защищающего от сноса свою дачу (замечательный эпизод Бориса Андреева) — «Стреляй, дядя Коля, а я, может, тебе спасибо скажу». В голых осенних унылых ветвях всё мерещится ему петля... А вспоминается — не плохое, вспоминается, как они с внучкой поют: «Капли падают на крышу — дождь грибной идет...» И от этих воспоминаний повеситься хочется еще сильнее.
Все убегают от Васина, оставив его в полном одиночестве. И даже смерть бежит от него. Он захочет повеситься — веревка оборвется. Захочет утопиться — да где там, речка совсем обмелела. И неожиданно на самом «краю» — придет к нему спасение.
Кая спасла Герда, растопив лёд в его сердце своими горячими слезами. Васина спасает современная Герда — смешная сотрудница Васина Соловьева (Ольга Машная). Не раздумывая, бросится она за ним в ледяную воду — не потому что влюблена, просто потому что — он же человек, жалко... Чужое добро, полученное в ответ на зло (Васин-то Соловьеву обидел, очень несправедливо с ней обошелся), — это добро совершает «обыкновенное чудо». Потрясенный Васин в первый раз заплачет, и ненавистный осколок «кривого зеркала» уйдет наконец из его глаза и души.
Только в сказке сразу изменился и мир вокруг. А здесь... Зла столько, что его все помнят. И не прощают. А может, осколок был не один? А может, у всех у нас такие ледяные осколки внутри сидят?
В конце фильма Васин оказывается в странной компании. Рядом с ним не близкие и друзья, а люди в общем-то случайные и чужие — промокшая Соловьева, нервный, сварливый музыкант (Лев Перфилов) и алкоголик-грузчик (Борислав Брондуков). А еще есть лошадь и пианино. И «Лунная соната». Которая вдруг превращается в их с Машкой песенку про теплый грибной дождь: «Капли падают на крышу — дождь грибной идет...» И случайные люди замирают рядом, вдруг соприкоснувшись душами. И такое единение, такое родство — между ними, чужими, не знавшими друг друга, — словно они одни на целом свете. Одни, как в самом начале — в начале сотворения мира. Когда зеркало было еще целым.
