Жизнь в военное время (2009)
Life During Wartime
Сюжет фильма «Жизнь в военное время»
:Женщина по имени Триш по-настоящему мечтает лишь о том, чтобы ее новый муж стал хорошим приемным отцом двух ее сыновей. Ведь настоящий отец мальчиков Билл — педофил, и это не лучший пример для подражания. А когда Билл выходит из тюрьмы, перед семейством стоит сложная задача — понять, простить или забыть. Призраки прошлого преследуют членов этой большой семьи, но все они ищут одного — любви и понимания.
Режиссер
Страна
Рецензии и отзывы к фильму
Продолжение фильма фильма «Счастье», снятое через десять лет и с совершенно другими актерами.
Разочаровавшись в замужестве (супруг оказался не только мелким наркоторговцем, но и телефонным извращенцем), печальная сорокалетняя хиппи Джой (Ширли Хендерсон) уезжает из Нью-Джерси во Флориду, где в обманчивой дымке южного благополучия уже строят новую жизнь две ее старшие сестры Хелен и Триш.
Первая, успешная телесценаристка, всегда стыдившаяся родственников, окончательно от них отгородилась; вторая, кажется, примирилась с тем, что бывшего мужа и отца троих ее детей (Сиаран Хайндз) посадили за педофилию, и благосклонно принимает ухаживания толстого дантиста на пенсии, обещающего увезти ее в Израиль. Неожиданный приезд младшенькой катализирует процессы распада уже вроде бы оформившихся надежд на лучшее; вдобавок выходит на свободу прошедший реабилитацию муж Триш, а ее 13-летний сын переживает душевный коллапс накануне бармицвы. Так, видимо, трем сестрам счастья и не видать.
В своем предыдущем, вышедшем аж шесть лет назад (все это время режиссеру никто не решался дать денег на съемки), фильме «Перевертыши» редчайший сатирик девяностых Тодд Солондз заставлял свою героиню — чернокожую девочку-подростка — менять облик в каждой главе, превращая ее то в блондинку, то в мальчика, а то и в Дженнифер Джейсон Ли. Для «Жизни в военное время» Солондз и вовсе делает перевертышами полный состав персонажей своего программного фильма «Счастье» — все они поменяли лица, а некоторые — и цвет кожи, те же герои, что успели умереть, гастролируют здесь в качестве призраков.
Подобный режиссерский финт, кажется, только способствует универсальности фирменных солондзовских обобщений (если вкратце, то по Солондзу все мы травмированы, обречены на непонимание и несчастны), в этот раз еще и посвященных теме прощения и отпущения грехов, о которых молит тут каждый — включая детей и стариков. Но если прежде герои Солондза в пафосе своего несчастья были воистину смехотворны, то их новые мучения не вызывают уже ничего, кроме жалости, а мизантропа-режиссера хочется попросить оставить наконец глупое заблудшее человечество в покое.
