Тайлер (Роберт Пэттинсон) уже несколько лет переживает самоубийство старшего брата, что дает ему прекрасный повод предаваться меланхолии, чередуя ее со вспышками агрессии. Один из приступов благородной ярости заканчивается для Тайлера и его друга Эйдана (Тейт Эллингтон) общением с сержантом полиции Нилом Крейгом (Крис Купер). Чтобы избежать возможных неприятностей, Эйдан подговаривает Тайлера поухаживать за дочкой полицейского, Элли (Эмили де Рейвин).
У молодых людей оказывается нечто общее. Элли тоже пережила утрату – в детстве стала свидетельницей убийства матери. Поэтому теперь еду начинает с десерта. Жизнь ведь так непредсказуема, говорит Элли, – вдруг на меня упадет астероид, и я не успею распробовать самое вкусное? Тайлер же, в свою очередь, регулярно пишет дневник в виде писем покойному брату. На этом родство душ заканчивается, если не считать того, что и Тайлер, и Элли непрерывно хамят родным отцам, виня их во всем подряд, хотя живут на их счет.
Так или иначе, они влюблены, и жизнь, несмотря на прошлые потери и нынешние маленькие драмы, кажется отличной штукой. Казалось бы, вот и все. Но нет – стремясь снять не очередную «банальную историю любви», как выразился сам Роберт Пэттинсон, а желая продемонстрировать драматичную непредсказуемость жизни (что само по себе тоже не очень оригинально), создатели устроили сладкой парочке тот еще хэппи-энд.
Финал, лихо обрубающий повествование, обесценивает картину полностью. Он кажется воплощением «рояля в кустах», неуместной попыткой оправдать нудноватые полтора часа. Но если какой-то человек, всю жизнь говоривший чепуху, неожиданно умер, это не значит, что после смерти его речи перестали быть чепухой. Если к мелодраме на последних минутах грубо приколотить душераздирающую концовку, от этого мелодрама не станет одухотворенной трагедией. Кино – это все же нечто большее, чем просто сумма кадров. Как бы банально это ни звучало.